Куратор «Тотального диктанта» в Екатеринбурге назвала 5 грамматических ошибок, которые мы допускаем чаще всего

В Екатеринбурге, как и в других городах страны, где участвуют в акции «Тотальный диктант», началась регистрация желающих проверить свою грамотность. В прошлом году более тысячи екатеринбуржцев написали под диктовку преподавателей-волонтёров специальный текст. Большинство из них ушли с тройками и двойками. И это нормально. Как говорят сами организаторы, намеренно сложный текст авторы готовят, условно говоря, на уровень медалистов. Подавляющее же большинство людей путают двоеточие и тире и делают ещё множество ошибок. Где именно мы чаще всего ошибаемся и ради какой цели проводят «Тотальный диктант», мы спросили у координатора проекта в Екатеринбурге, кандидата филологических наук Ирины Донской.

— Если проанализировать диктанты прошлых лет, можно выделить топ-5 самых распространенных ошибок?

— Да. Первое — это пунктуация. Это абсолютный лидер по ошибкам в русском языке. Запятые люди, как правило, все-таки ещё где-то ставят. А вот что касается двоеточий, тире, точки с запятой — то ими просто не пользуются и правил их расстановки не помнят.

Второе: совместное и раздельное написание не и ни. Есть случаи, которые требуют анализа. Например, «не подходящий» — может писаться вместе или раздельно, в зависимости от контекста. «С людьми, мне совершенно не подходящими» — раздельно. А «неподходящая прическа» — слитно. Если есть зависимые слова, усиливается глагольная составляющая и «не» пишется отдельно.

Третье. Слова с безударными гласными. Банально — «собака», «корова». Там, где гласные редуцируются, произносятся нечётко. Мы знаем правильное написание только потому, что мы заучили это в школе.

Четвёртое. Непроизносимые согласные, которые попадают в группу из двух согласных — «солнце», «счастье».

Пятое. Краткие формы прилагательных и причастий на двойное или одинарное «н». «Необыкновенно» мы пишем с двумя «н», а «необыкновенен» — с одной.

— Как меняется наша речь под влиянием распространения онлайн-общения, sms, чатов?

— Уже сейчас специалисты — психологи, когнитологи — отмечают, что у современных молодых людей так называемое клиповое мышление. В клипах нет причинно-следственной связи между картинками, она не очевидна, не прописана, зависит от личности воспринимающего. И наше пользование речью в обычных условиях становится подобным клипам: мы обходимся без эпитетов, причастных и деепричастных оборотов, привыкаем говорить кратко и клипово, выдавая факты и результаты.

— Это хорошо или плохо?

— Это просто констатация факта. Это плохо потому, что разрывает связь времен: делает современных людей автономными от культурной мысли предыдущего времени. Но есть и приобретения. Например, необыкновенная быстрота мыслительной реакции, необыкновенная метафорика — с целью создания яркой картинки. Есть ещё такое явление — русский язык испытывает очень мощное влияние аналитических тенденций других языков — английского, прежде всего. Английский не изменяет зависимые слова, исследователи называют его языком туманным и очень двусмысленным. Может быть в предложении три, четыре, пять слов подряд, которые по словарю являются существительными, и совершенно не понятно, какая между ними связь. Об этом можно догадываться только по контексту. И вот эти тенденции начинают проникать в русский язык. В частности, нам уже неудобно склонять числительные. Мы уже не скажем «тремястами восьмьюдесятью пятью». Люди избегают этого в речи. Если чем-то не пользоваться, это уходит в глубокий пассив и постепенно переходит в архаические формы. Это маленький сигнальчик, что через какое-то количество лет или, может, даже сотен лет, числительные в русском языке перестанут склоняться.

К сожалению, мы не пользуемся эпитетами в разговорной и устной речи. А чтобы экспрессивность речи не утратилась, мы заменили эпитеты на ненормативную лексику, которая производит шоковый удар на слушателя. Эмоции сохраняются. Если герои Льва Николаевича Толстого говорили «Уважаемый господин, не изволите ли подвинуться», то сегодняшние герои скажут: «Эй, чувак, подвинься!».

— Да и во времена Толстого, я думаю, далеко не все говорили «не изволите ли». Низшее сословие разве не позволяло себе мат?

— Таким количеством мата они не пользовались: сквернословие религией осуждалось. Разве что маргинальные слои. А сейчас маргинальная лексика используется везде. Есть научные исследования, которые показали, что мат повышает уровень тестостерона в крови. Это видно. Это глобальная социальная тенденция. Плохо или хорошо? Это уже каждый для себя решает.

— «Тотальный диктант» — попытка вернуться к формам типа «Уважаемый господин, не изволите ли подвинуться»?

— В России, в Новосибирске, он родился как такая весёлая студенческая акция. Но опыт такой есть в мире. Во франкоговорящих странах тотальные диктанты, они называются федеральными, пишутся уже порядка 25 лет. Во Франции была очень большая опасность потерять язык — под влиянием английского, который на 60% состоит из слов, общих с французским. И они за свой язык бьются. У них там академии, ограничения в использовании иностранных слов в прессе. И много в принципе уроков языка в школах. У нас, к сожалению, мало часов русского языка в школах, и изучают его порой скучно.

— Так, может, и не нужно, раз хватает того, что есть?

— Вот тут мы подходим к главному. Язык — это форма бытия нашего сознания. Есть, конечно, люди, которые мыслят музыкой, образами. Но в подавляющем большинстве мы мыслим понятиями, облечёнными в языковую форму. И поэтому, когда мы не занимаемся языком, наше сознание становится дистрофиком, перестаёт отображать оттенки.

— Что можем делать мы, обычные взрослые люди, которые давно окончили школу, чтобы этого избежать? Вставать каждое утро с мыслью — вот сегодня я буду употреблять эпитеты и деепричастные обороты?

— Надо получать удовольствие от того, что вы нашли оттенок, который точно выразили. Чаще задаваться вопросом — как бы это сказать поточнее? Радоваться и запоминать, если удалось. Может, писать кому-нибудь, выкладывать на своей страничке в соцсети. Это надо развивать. Нейронные связи, которые активизируются, когда мы говорим, их тоже надо тренировать.

— Тексты «Тотального диктанта» — повышенной сложности. Авторы специально их так сочиняют?

— Да, это сложные тексты, и это прекрасно. Они заведомо усложнённого уровня. Специалисты считают орфограммы, пунктуаграммы — трудности языка, которых в тексте должно быть определенное количество.

— Совсем как элементы в программах фигурного катания…

— Да, это тексты уровня золотой медали.

— А вы сами писали эти диктанты?

— Я писала, на тройку. Я наставила лишних запятых, где не надо, наперепутывала двоеточий и тире. Мне это дало приятное ощущение незамшелости в собственном совершенстве. Во-вторых, я, конечно, заглянула ещё раз в словари и подумала. Я заметила, что стала чаще пользоваться именно этими пунктуаграммами, потому что я просто их запомнила. Невозможно, чтобы все были грамотными и писали сложные вещи, для которых есть корректоры. Но один раз в году прийти на диктант — это благородное дело, эмоционально наполненное действо. Приятно видеть, когда люди приходят разного возраста, с разными задачами. Быть грамотным — это же не значит постоянно всех поправлять.

— Если слышишь ошибку в речи другого, лучше смолчать?

— Смотря где. Своему ребёнку постоянно говорю: не одел, а надел. Теперь он говорит так: «Я одел… ладно, надел». Коллеге, с которым ты в тесных отношениях, по небрежности не заметил, можно сказать. Но незнакомых людей поправлять, конечно, не надо.

— Почему «одеть-надеть» — это так сложно усваивается, почему люди так часто ошибаются именно в этом?

— Здесь интерферирует приставка «на-». «На-» — это значит на себя, «о-» по отношению к другому человеку: очернить, окружить, охомутать. Через какое-то количество лет это, быть может, изменится, но сейчас норма есть, а у нас должно быть стремление правильно говорить. Это как вырастить английский газон: высадить траву и подстригать каждый день 300–400 лет. С грамотностью, с правильной речью правило то же — постоянно обращать внимание на язык, на свою речь, каждый день. Никто не совершенен, но стремиться к совершенству — можно.

— Напоследок вопрос, который сейчас все задают филологам: все-таки «на Украине» или «в Украине»?

— Исторически в языке так сложилось, что мы чаще применяем «на», когда говорим о частях страны — на Урале, на Дальнем Востоке и так далее. Поэтому в языке закрепилась норма «на Украине». Но по отношению к другим государствам мы употребляем предлог «в», и на нём настаивают украинцы. Так что это интересный пример того, как одним предлогом можно продемонстрировать свою позицию. Люди, которые воспринимают Украину как пусть формально отдельную, но всё же очень близкую территорию, говорят «на». Те же, кто считает Украину в той же степени независимой и совершенно отдельной, как любые другие страны мира, может говорить «в».

Напомним, акция «Тотальный диктант» пройдёт 12 апреля. Проверить свою грамотность приглашают всех желающих — можно прийти на одну из пяти городских площадок, желательно зарегистрироваться заранее. Текст для нынешнего диктанта подготовил известный уральский писатель Алексей Иванов.