«Метро вы не получите, и это даже не вопрос денег!» Профессор-звезда экономики — о том, на что живет Екатеринбург

В экономике, как в шоу-бизнесе, есть настоящие звезды. Одна из них — профессор кафедры экономической и социальной географии географического факультета МГУ, доктор наук Наталья Зубаревич. Она лучше всех в стране рассказывает про социально-экономическое положение в регионах. 12 июня Наталья Васильевна выступала перед сотнями людей в Ельцин Центре на фестивале «Слова и музыка свободы». Перед этим она поговорила с корреспондентом E1.RU про то, как Свердловская область переживает последствия кризиса 2020 года.

— У Свердловской области на 1 апреля долг — 113 миллиардов рублей. Губернатор Евгений Куйвашев считает, что это хорошо, потому что дает сигнал инвесторам: мы развиваемся.

— Губернатор передергивает. Самый высокий долг у Республики Мордовия, на 80% выше ее собственных доходов. Похожая ситуация в Карелии, Костромской и Псковской областях. Если мне кто-то докажет, что они развиваются быстрее всех, я с удовольствием подискутирую об этом.

Избыточная долговая нагрузка — это риск, недаром она жестко курируется Минфином. В Мордовии и Хакасии фактически введено внешнее управление. Поэтому размер долга относительно ваших возможностей имеет значение. Теперь разбираемся, я вынуждена поправить вашего губернатора, потому что он неточен.

— В чём именно?

— Долг может идти во благо, когда нагрузка не очень велика, когда вы тратите займы на окупаемые или инфраструктурные проекты и видите горизонт, когда деньги к вам вернутся. Тупое наращивание долгов увеличивает риски. И это надо четко понимать.

Теперь про сам долг: по прошлому году консолидированный бюджет Свердловской области — 349 миллиардов рублей. Долговая нагрузка (отношение объема долга к собственным доходам региона) суммарно с учетом муниципального бюджета — 117 миллиардов рублей. Она выросла до 46 процентов! В среднем по субъектам в России на 1 января 2021 года — 28–29 процентов.

Да, это не ужас, как в Мордовии, но это значительно выше средней долговой нагрузки по стране.

Ваш долг более-менее благополучный по структуре. Потому что половина его — госгарантии и ценные бумаги (24%), это цивилизованный способ займов на рынке. 12% — бюджетные кредиты, там обслуживание всего 0,1% годовых. Другое дело, когда эти бюджетные кредиты дает Минфин федеральный, он из регионов немножко «жмет масло», контролирует, чтобы тратили деньги правильно.

Очень маленькая часть (9–10%) — кредиты банков, по которым ставка выше и обслуживать их дороже. Структура долга у вас более-менее спокойная, и это надо четко понимать. Видимо, это и имел в виду губернатор.

— То есть в целом всё неплохо?

— Меня удивил быстрый рост долговой нагрузки. Объясню почему. Свердловская область в ковидном 2020 году недополучила собственных доходов, но несильно, [благодаря тому, что] металлурги в конце года вышли в рост. Область недополучила собственных доходов по 2020 году 4 миллиарда рублей по сравнению с 2019 годом. А трансфертов ей добавили на федеральном уровне — 40 миллиардов.

Помощь области выросла в 2,4 раза! Уровень дотационности всегда был низкий у Свердловской области, в районе 10 процентов, сейчас — 20. В основном это субсидирование на конкретные цели, но могли бы и сбалансировать [бюджет]!

Свердловская область «любит» дефицит. Например, в 13, 14, 15-м годах Свердловская область имела дефицит бюджета 9–10,5 процента. Так что вам есть куда забираться. Но риски повышены.

— Кстати, о понятных и окупаемых проектах: у нас впереди трехсотлетие Екатеринбурга и Универсиада. Власти говорят, что такие мероприятия — это шанс обновить инфраструктуру, получить новые объекты, которые без этого не появились бы.

— Спортивные пафосные сооружения не окупаются. Новые гостиницы — это скорее плюс. Дороги, транспортная инфраструктура — нормально, это для всего города. Я уже много раз говорила, что во всей сочинской Олимпиаде окупается только горнолыжка, Красная Поляна. Всё, что построено внизу, [Олимпийский парк] — это трансферты Краснодарскому краю из федерального бюджета. Сейчас там сделали федеральную территорию, раз уж всё равно они за нее платят.

Другой пример: Казань. Она получила [от проведения Универсиады] хорошо. Но бюджет у Казани сопоставим с бюджетом Свердловской области, а еще там «Татнефть». Нефтянка до последнего времени платила налоги лучше, чем металлурги. Умная Казань часть средств подвела под тысячелетие города, а после завершения Универсиады умудрилась часть спортивных объектов перевести в федеральный режим, то есть отвечает и платит за них федеральный бюджет.

Красноярский край губу раскатал. Но, по разным оценкам, он дополнительно за год получил 10 миллиардов на всё это. Ну покрасили фасады. Город очень надеялся, что [зимняя] Универсиада-2019 даст толчок к развитию. Не знаю, что там построили из инфраструктуры. Но стало чище: воздух — нет, фасады — да. Сказать, что это событие произвело космическое воздействие на Красноярск, нельзя.

Сейчас чем дальше, тем больше основная тяжесть расходов при реализации больших проектов ложится именно на регионы. Нужно всегда просчитывать, что из построенных вами объектов — общественное благо, например инфраструктура, а что ляжет камнем на ваш бюджет.

Настоятельно советую взять список зданий и сооружений инфраструктурных объектов, которые построят к этому мероприятию, и поставить галочки: это нам всё сгодится, это для города и задать вопрос: «Во сколько обходится этот стадион и кто его потом будет содержать?» Ни один из проектов, даже Сочи и Казань, не дал мощного толчка развитию города. Красноярск мимо кассы, посмотрим, что будет в Екатеринбурге.

Но город — это не только бюджетные деньги, городу хочется иметь какие-то визитные карточки, бренды. А у Екатеринбурга большие амбиции, столица Урала. Я ваших начальников понимаю.

— А Екатеринбург — правда столица или это только наши амбиции?

— Экономически Екатеринбург — столица Урала, но Тюмень на пятки наступает.

Меня беспокоит со страшной силой крен на пафосную международку. Ведь ее можно провести намного дешевле: через выставки, большие международные культурные мероприятия. У вас есть свой экспоцентр, площадки города, «Иннопром». Его надо расширять, добавлять что-то.

Я, как человек возрастной, к такому «допингу», как строительство под спортивные мероприятия, отношусь сдержанно. Мне кажется, что горожане нуждаются в детсадах, переоборудовании школ. Тех, кто думает, что под большое дело можно выцепить много денег из федералов, вынуждена огорчить.

Федеральный бюджет по прошлому году, по памяти говорю, — 2–3 триллиона рублей, дефицитный, в этом году тоже. Поэтому федералы на такое дело дают деньги всё неохотнее. Начальство любит пафос, с этим в России ничего не поделаешь. Чем выше, тем пафоснее. А люди любят нормальную человеческую жизнь, но голоса у них мало.

— У Екатеринбурга есть больная мозоль: строительство метро, никак не получается хотя бы начать строительство второй ветки. Если мы — столица Урала, то почему Владимир Путин в послании Федеральному собранию говорит, что надо строить в Челябинске, а не у нас?

— Что ему подсунули, то он и прочитал.

Потому что всё, что есть живого в Российской Федерации, включая Белоруссию, всё работает на стройках московского метро. У нас не осталось [свободных] метростроителей! Они пашут на Москву. Потому что темпы ввода метро в Москве феерические. Поэтому, даже если вы вышибете деньги, строить будет некому. Вы, конечно, лоббируйте, но соотносите амбицию и амуницию. Строить некому, все в столице.

— А вот трамвайную сеть в Екатеринбурге расширяют. В Свердловской области есть производители трамваев — предприятия «Синары» и «Уралтрансмаша», но регион договорился о концессии с московским «Трансмашхолдингом». Зачем, если есть местные предприятия?

— Когда город начинает выбирать, у кого заказывать трамваи, он смотрит на объем поставок и цену. Местный патриотизм здесь не работает!

Если Пумпянский снизит цену, если бюджет Екатеринбурга гарантирует ему в течение 5 лет оптовую закупку, тогда можно снижать цену. Покупать надо то, что лучше и дешевле и гарантировано по поставкам.

— В апреле Центробанк отозвал лицензию у банка «Нейва», и это стало большой неожиданностью для горожан, многие пользовались услугами банка и были очень довольны.

— Про банк спросите у банковских специалистов, я о «Нейве» не слышала. Но разве вы забыли, сколько лет идет этот процесс? Банков были тысячи, осталось менее восьмисот. Отзыв лицензий продолжается. Причиной может быть либо баланс банка, либо теневые обналички — мы не знаем, в чём дело, но ЦБ чистит [банковский сектор]. Для клиентов он был удобный, но, может быть, с дырой в балансе? Могу сказать, что просто так Центробанк лицензии не отзывает. Значит, что-то было не так.

— На Петербургском международном экономическом форуме традиционно презентовали рейтинг АСИ, который отражает состояние инвестиционного климата в субъектах РФ. Свердловская область делит 15-е место еще с несколькими регионами. Областные власти часто хвалятся высокими позициями в этом рейтинге. Как вы к этому списку относитесь?

— Не комментирую, не читаю, не смотрю. Потому что результаты изумляют. Когда там попадается лидер типа Пензенской области или Мордовии, я начинаю хохотать.

Но когда в рейтинге хорошее место, губернатор об этом скажет. Когда место похуже, губернатор промолчит. Гордитесь, сколько хотите, ради бога. Для понимания ситуации это мало что дает.

— Как оценить финансовое состояние области без специальных знаний?

— Просто надо идти пошагово. У вас три провала. Первый — инвестиционный. Произошел свал инвестиций за 2020 год на 10 процентов. А по первому кварталу — минус 29 процентов, но это эффект высокой базы прошлого года. В среднем по стране — минус 1,5 процента.

Второй провал — в динамике доходов населения. Я вижу, что качество региональной статистики доходов ухудшилось. Если верить Росстату, по 2020 году вся страна показала минус 3 процента от доходов населения в реальном выражении, у вас — минус 8 процентов. И я не могу объяснить, почему.

Если мы берем первый квартал 2021 года, вся страна теряет 3,6%, у вас — 10%. С этим бы я разобралась, почему инвестиционная часть и доходная дают такие провалы.

Еще в связи с падением доходов у вас торговля сильнее посыпалась. По всей стране минус 3%, а вам говорят — минус 10 в 2020 году. Но она не отыгралась и в 2021 году — минус 8 процентов. В чём причина, не знаю.

— А в чём Свердловская область преуспела?

— Как и по всей стране, у вас не посыпался малый бизнес во время пандемии, как было, так и осталось 39 тысяч малых и средних предпринимателей. У вас не было промышленного спада, вытащили металлурги и оборонка. У страны по 2020 году спад, почти минус 3 процента, у вас рост — плюс 2.

В 2021 году начался бум ввода жилья, это что-то фантастическое, рост на 63%, когда вся страна показала плюс 28%.

Примерно как страна по услугам и росту цен. Показатели безработицы в области чуть лучше, чем по стране. Вот итог года. Как сказать, лучше или хуже область? В среднем вы пережили этот кризис чуть мягче, чем два типа территорий: нефтегазовые регионы и крупнейшие агломерации, где сильно просели услуги.

Вот и ответ: никто не помер, но в некоторых местах хорошего мало.

Музыкальным хедлайнером фестиваля «Слова и музыка свободы. Третья сборка» стала группа «Машина времени». Почитайте, о чём говорил с журналистами лидер легендарной рок-команды Андрей Макаревич.