«Прожита даже не половина жизни»: Сергей Нетиевский в 50-летие — о деньгах, кризисе среднего возраста и ностальгии

Сергей Нетиевский родился 27 марта 1971 года в небольшом поселке Верхнесалдинского района, отучился в УПИ, но так и не стал инженером, а свою жизнь связал с юмором, бизнесом и перебрался в Москву.

Накануне 50-летия Сергея мы решили поговорить с ним не о судах и конфликтах с «Уральскими пельменями», а о простых житейских вещах — о возрасте, вреде ностальгии, детях и о том, что такое кризис среднего возраста.

— Недавно вы опубликовали в Instagram фото институтских времен. Вот этот парень на нем — он вообще думал тогда о том, что уедет покорять Москву и его имя будут знать люди по всей России и в странах СНГ?

— Конечно, нет! Скорее уже тогда я и жил по принципу «здесь и сейчас». Это первый или второй курс, стройотряд. Для меня это была «мужская школа» вместо армии, где коллектив из 30 человек, все с разными характерами, и в этом коллективе ты должен остаться самим собой и проявить свои лучшие мужские качества. Так что не скажу, что я тогда мечтал о какой-то славе и Москве.

— То есть вы всерьез думали работать по специальности?

— Тогда были, назовем их, смутные времена. 88-й год — Советский Союз распадался, появлялась Россия, колошматило страну ого-го! Но мы жили еще по инерции с советским паспортом и советским настроем: нужно пойти в вуз, получить образование и по распределению пойти работать. Слова «бизнес» не было вообще.

Люди покупали шмотки где-то за границей и перепродавали на Шувакише или в «Березке». И еще можно было заработать денег в стройотрядах, но потратить их было некуда. Поэтому мы, я извиняюсь, всё просто пропивали в ресторанах.

Я пошел учиться в УПИ на технологию машиностроения — потому что это то, к чему у меня лежала душа. Всегда нужно делать то, что ты умеешь лучше всего.

А я из деревни, я с закрытыми глазами собирал мотоциклы, велосипеды... Занимался мотокроссом, в общем с техникой был на «ты». Мне понятно, как это работает, как собирается. А технология — это шажок в развитии своих способностей. Мне нравилась именно технология создания чего-то.

Так что здесь я интуитивно угадал, потому что если из «технологии машиностроения» убрать «машиностроение» остается самое важное — технология создания чего-то, и неважно, что ты создаешь. Ты просто раскладываешь что-то большое на маленькие кусочки, на этапы, на какие-то процессы — и всё становится понятно. Мне кажется, мои какие-то продюсерские нотки появились именно на специальности «технология машиностроения».

— Но ни дня по специальности вы не проработали?

— Ни дня! Когда закончил УПИ, всё уже развалилось. Страны нет, мы живем в России. Полная разруха, никуда по распределению никого не отправляют, инженеры никому не нужны, все пошли торговать всем что было.

Для меня встал вопрос жилья в Екатеринбурге, нашел жилье за работу, строил магазин «Хозяин», в котором продавались всякие строительные элементы, потом стал его директором, что-то продавал. Это для жизни, а для души параллельно мы еще занимались КВН, капустниками всякими.

И потом плавно хобби перетянуло, когда встал момент «А чем я хочу заниматься? Делать что-то ради денег или получать удовольствие, пусть и с меньшим количеством денег?», я сделал выбор в сторону хобби, но в итоге научился, как наше творчество можно монетизировать.

— В России, мне кажется, из пяти человек четверо вообще не знают, чего хотят. Потому что это безумно сложно — понять, к чему у тебя правда талант и лежит душа. Как это сделать?

— Это, я считаю, большая трагедия. Потому что это главное в жизни — найти то, от чего горят глаза. Как Задорнов однажды сказал: «Я счастливый человек — я зарабатываю больше, чем мне надо, и делаю то, что мне нравится».

И потом надо еще не «улететь» к тому, что тебе всё мало и мало, как старухе в сказке «Золотая рыбка»...

— Вы видите эту грань?

— Чем дальше и глубже я увлекаюсь восточной философией, читаю, медитирую, тем больше ко мне приходит осознание, что тратить жизнь только на то, что разрушится — а материальное всё разрушится, — это достаточно недальновидная цель. Поэтому я вкладываю жизнь в саморазвитие, прокачку способностей сознания, правильной коммуникации с людьми и своего гармоничного отношения с миром.

Я понимаю, что нужно одеться, нужна машина... Может, мне легко говорить, потому что у меня достаток выше среднего, я это тоже прекрасно понимаю, но есть же люди, которые имеют достаток и всё равно гонятся за более дорогими материальными вещами.

— Но впечатления и эмоции чаще всего стоят дороже материального, поэтому человеку, который хочет посмотреть на замерзший Байкал, но не может себе этого позволить, иногда проще купить водку в ближайшем магазине...

— Это скорее бегство. Алкоголь — легкий путь убежать от реальности, а я считаю в реальность, наоборот, надо глубоко погружаться. Байкал — силище, безусловно, но главное путешествие происходит внутри тебя. Если ты осознан, можно те же впечатления, эмоции получить от созерцания тех мест, где ты живешь. Как китайцы говорят: познать Поднебесную можно, не выезжая со двора.

— Еще немного о важности понимания того, что тебе нравится и умении это найти. У вас трое детей, они уже себя нашли?

— Они еще в начале жизненного пути, старший Тима поступил в вуз, Маша и Ваня еще в школе. Мир сейчас стремительно меняется и рано предсказывать куда их выведет дорога жизни. Судя по моему опыту осознанное определение наступает где то после 25 лет.

— Пилотирование, которым вы увлеклись, — это из той же серии, что к чему-то вынес поток? И на чем вы летаете — на самолетах или вертолетах?

— И самолет и вертолет. Сначала просто попробовал, сейчас плавно обучением занимаюсь и не исключаю, что доживу до собственного самолета, потому что это вполне доступно: одномоторный самолет стоит столько же, как хороший джип.

— Это ведь безумно дорого. Разве нет?

— Уроки — дорого, да.

Понятно, что его содержать еще надо, а это подороже, чем машина. Но это в любом случае не какие-то занебесные деньги. Я прямо влюблен в YouTube-канал «Записки пилота», где Владимир Васильев подробно всё рассказывает: сколько стоит купить и содержать самолет, обзор разных моделей — это подпитывает романтику и любовь к небу.

— Как давно вы подсели на полеты?

— В прошлом году. Я вел День молодежи в Уфе, и там выступали летчики-пилоты, а я комментировал с земли вместе с девушкой-пилотом Оксаной. В диалоге с ней я сказал, что всегда мечтал летать и до студенчества очень много летал во сне, и что хотелось бы ощутить такое вживую. А она говорит: «Давай завтра утром». Я поспал три часа, встал, в восемь приехал на аэродром, мы полетали, она даже дала мне поуправлять.

— И не было страшно?

— Я же это делал не один! И самое тяжелое — это посадка. Взлет — не так страшно, сам полет — вообще спокойно. И всё, я влюбился в небо, в самолеты, в людей из этой тусовки. Небо дает какую-то глубину, горизонт, широту души...

— Это лучше, чем всё? Какие впечатления?

— Не знаю, может, это желание адреналина. Мне нравятся мотоциклы, нравятся игровые виды спорта — я играю в хоккей, баскетбол, катаюсь на лыжероллерах, беговых и горных лыжах... И когда я всё изучил, то понял, что в самолетах есть определенный уровень безопасности. То колоссальное ощущение романтики, которое дает тебе полет, и то, как ты смотришь на мир, ощущаешь по-новому в нем себя, ни с чем не сравнится.

Люди, которые живут на невысоких этажах, видят мир немного плоским, одномерным, что ли, но когда ты летишь на самолете, всё приобретает объем. Ты видишь землю совсем по-другому, у тебя меняется мировосприятие. Для меня это как переход на новый уровень сознания.

— А это не признак кризиса среднего возраста?

— Может быть. Ну смотри, это как с собаками: есть молодой щенок, он играет, бегает, нюхает всё, что ему попадется. А с возрастом собака реагирует на всё спокойнее, хотя не сказать, что у нее энергии не достает.

Так же и человек: к 45 годам большинство проходит все главные испытания и потрясения в жизни — взлет и спад карьеры, нужду и достаток, предательство, ложь и славу, уважение и конфликты... Я наблюдаю за разными людьми и читаю про известных людей в далеком прошлом — всё примерно одинаково.

Я, допустим, когда у меня старший сын был в девятом классе, осознал себя в его возрасте, вспомнил, как отец вел себя по отношению ко мне, и у меня прямо круг замкнулся. Я понял, что где-то я так же себя веду, и начал себя отпускать, потому что вспомнил, какие мысли у меня были, когда отец занимался нравоучениями.

Не скажу, что я совсем перестал нравоучениями заниматься, но я стал его понимать. И этот момент, когда петля захлопнулась, когда ты осознаешь своих детей в том возрасте, в каком был ты, и осознаешь своих родителей, которые тебя воспитывали в то время. И в этот момент ты начинаешь задумываться: а что дальше?

— И что дальше?

— Это сложный вопрос, на который искали ответ многие великие. Я тоже ищу и ищу нового себя. Бросаюсь в бурную реку жизни, и поток обязательно куда-то вынесет. И можно заново почувствовать вкус жизни.

Вообще неважно, что вокруг тебя происходит, важно быть осознанным в моменте. Что может побеспокоить вас, если вы в покое? И зло и добро приходит и уходит, как круги на воде.

— То есть кризис среднего возраста — это просто попытка разорвать круг повторяющихся эмоций и событий?

— Да! При этом я ищу какой-то другой внутренний уровень, некий внутренний путь. Впрочем, я такой не один — и Лев Толстой, и Екклесиаст, и Шопенгауэр, и другие искали себя в зрелом возрасте.

— Очень многие в таких ситуациях находят выход в тех же наркотиках…

— Здесь, слава Богу, уровень моей духовности и осознанности позволяет мне этого не делать. Я знаю, как алкоголь разрушает мозг, не говоря уж о наркотиках. Сейчас плотно общаюсь с генетиками, диетологами и врачами, знаю, как каждый продукт влияет на человека и на меня в частности. Так что глупостям, которые медленно тебя разрушают, в моей жизни нет места.

— Готовясь к интервью, я изучила почти весь ваш Instagram и вот теперь там стало много философских мыслей и осознанности… В более ранних постах такого нет. Почему?

— Я не думал, что через соцсеть можно делиться мыслями, а потом осознал, что это как электронная книга, которую можно потихонечку писать через посты.

— Многие считают, что длинные посты под фотографиями — это занудство и Instagram не для этого.

— Людей встречают по одежке, а провожают по уму. Я считаю, что соцсеть — это как одежка, ты можешь фотографией привлечь, а что дальше — в подписи уже видно, что ты за человек, какие у тебя цели, взгляды и ценности. И такие же созвучные люди подтягиваются к тебе. Каждый находит то, что хочет.

Это как красивая упаковка, а что внутри? Стараюсь писать какие-то более осмысленные глубокие посты, не стремлюсь быть понятным, хочу быть понятым.

То, что я пишу, — я это прочувствовал. И я выверяю тексты, а не сходу пишу что-то банальное, лишь бы написать скорее. Поэтому посты редкие. К 50 годам осознаешь, что много всего было, взгляд на жизнь становится глубже и что-то легковесное просто отпадает, банальности уже не хочется писать..

— А вы вообще осознаете себя на 50 лет?

— Я помладше себя ощущаю, на тридцатник, думаю. Я недавно пробежал на лыжах 18 километров без остановки. У меня был пульс 170, что для моего возраста много. С одной стороны, хорошо, что сердце четко работало, а с другой стороны, насыщение кислородом, видимо, было недостаточно и сердце компенсировало частотой ударов. Всё-таки много лет спортом не занимался, исправляю потихоньку организм.

Я всегда бросаю себе вызов или принимаю со стороны, это меня мотивирует и в работе и в спорте. Есть принцип соколов и ужей: ужей всё устраивает, они спокойны и могут плыть по течению, а соколы всегда стремятся выше и хотят быть первыми.

Так что здесь мое желание вылезти не дает мне расслабиться. Когда начинаю тренироваться, иду за результатом. Если я катаюсь на лыжах и кто-то меня обгоняет, я сажусь ему на хвост, учусь технике и прокачиваю себя.

— И что, соколам никогда не бывает лень? Пропустить тренировку, никуда не пойти…

— Это есть, я согласен. Тут нужно прилагать немного сверхусилий. Даже на тренировку пока собираешься, бывает в голове: «Да ладно, может, не надо?» Но ты гонишь эти мысли, быстрее одеваешься и едешь, потому что когда ты уже одетый и в машине, точка невозврата пройдена.

И вот когда ты потренировался, возвращаешься с тренировки в состоянии, что «завтра обязательно пойду».

Я трудоголик по натуре всегда был. У меня бывают короткие периоды, когда я могу проспать часов 15. Депрессией это не назову, это хандра, скорее, которой ты поддаешься.

— Про ваше ощущение себя 30-летним. Как будто песня «30 лет» «Сектора газа» — это своего рода гимн 30-летних для многих. А у вас какой саундтрек вашего юбилея, прошедшего года или как раз предстоящего?

— У меня есть целый любимый концерт, который я слушаю, когда у меня плохое состояние или, наоборот, сильно хорошее.

Я включаю концерт памяти Джорджа Харрисона в «Альберт-холле» 2002 года, где были все музыканты, кто его знал, в том числе Ринго и Пол Маккартни. Это такой эпатаж колоссальный, когда кто-то вышел, сыграл две песни и просто садится за какой-то инструмент или встает на подпевку — Маккартни или Ринго! И этот концерт меня просто заряжает, на моем юбилее эти песни, конечно, будут звучать.

— Каким будет ваш юбилей? Шикарная вечеринка в центре Москвы?

— Это не будет большая гламурная тусовка. Я думал, а что я хочу от юбилея — удивить кого-то? Нет! Потешить самолюбие — тоже нет. Я приглашаю самый близкий круг людей, с которыми мы прожили вместе часть наших жизней.

Представляете, сколько корпоративов и праздников я отвел? Видел и проводил кучу конкурсов, тостов, как вывозили торты, пуляли салюты... Я не хочу сделать так же в свой юбилей. Радости от этого никакой. Поэтому это будет особенный праздник по-домашнему.

Я люблю всё переворачивать и делать по-другому, может, начну с того, что я буду дарить подарки тем, кто пришел. Я не скажу, что я человек, который только отдает. Я в гармонии — я и беру и отдаю.

— А какой самый запоминающийся подарок дарили вам за 50 дней рождения?

— Не хочется выделять, чтобы никого не обидеть. Но в прошлом году мои новые друзья, которые занимаются организациями путешествий, подарили мне путешествие по Чукотке, и этим летом мы летим на 2 гидросамолетах исследовать край земли. Именно в самую дальнюю точку России, откуда до Америки 60 километров, и будем летать по рекам и озерам и местам, где точно не ходила нога человека.

Для меня это очень серьезный экспириенс и приключение, и, несмотря на то, что мы летим далеко от шумного мира, для меня это в первую очередь путешествие внутри себя.

— Каков вообще ваш круг друзей и как давно он сформирован? Есть друзья с детского сада или школы?

— С детского сада друзей нет. Зато есть землячество, не сказать, что мы прямо хорошие друзья, но есть такой актер Толя Журавлев, он тоже из моей деревни, и мы с ним поддерживаем отношения, хоть и нечасто встречаемся, но друг к другу тепло относимся.

Со школьными и институтскими друзьями жизнь развела. Они как-то остались все в районе Екатеринбурга, а я перебрался в Москву, и здесь уже другой круг людей сложился.

Я сторонник не жить прошлым, а идти вперед. Как в дзене — надо быть здесь и сейчас, в моменте. Не бороться за прошлое, потому что это липкая ностальгия из серии «а вот как было...». Она, как трясина, засасывает и не дает двигаться.

Так что хочется идти вперед, мир стремительно развивается, бросает новые вызовы и дает возможности, столько еще впереди вкусного, интересного. И конечно, семья — трое детей, у них появятся свои семьи, пойдут внуки... Ух, сколько всего!

— То есть скучать по Уралу и вспоминать былые времена — не про вас? Было — было хорошо, спасибо, идем дальше?

— Конечно! Но я хочу видеть Урал в своей новой жизни и планирую почаще приезжать теперь. Но воспринимать его в настоящем и будущем, а не ходить по улочкам и вспоминать, что «а вот здесь…».

— А такое понятие, как «ошибки прошлого» вообще есть в вашей жизни? Что-то, о чем вы думаете, о чем жалеете, что могли бы исправить, будь возможность?

— Есть, конечно. Но их важно принять, прожить и идти дальше. Оглядываясь, особенно жалко то, сколько сил ты потратил на переживания над этими ошибками тогда, когда думал: «Ну всё, это трындец. Прям полный». А со временем понимаешь, что всё — суета сует и томление духа. Иногда мысли наносят нам больший урон, чем внешние обстоятельства.

— Сергей Нетиевский в студенческие годы и подумать не мог, что будет жить в Москве и учиться управлять самолетом. А каким может быть Сергей Нетиевский еще через 10 лет — каким вы можете быть? Жениться еще раз, купить свой самолет, уехать жить в Индию... Возможно такое?

— Мы не знаем, куда нас занесут потоки, если мы открыты жизни. У меня есть мечта, что когда они все встанут на ноги и я дочь Машу передам в руки ее будущему мужу, которому я буду доверять, я бы улетел путешествовать по миру на своем самолете или еще на чем-то. Но наши мечты исполнятся не раньше, чем мы к этому будем готовы. Так судьба защищает нас…