"Тяжело заставить людей улыбаться": лучшие клоуны мира приехали в Екатеринбург и рассказали о своей профессии

В Екатеринбурге начался Восьмой всемирный фестиваль клоунов, который продлится до 29 ноября. Звезды мировой клоунады из Мексики, Бельгии, Румынии, Израиля, Швейцарии, Италии, Испании и России прилетели в наш город заранее, чтобы успеть повторить свои номера.

Мы встретились с некоторыми участниками фестиваля , чтобы узнать о том, как они пришли к своей профессии и чем занимаются в обычной жизни.

Джонатан Караско Рико приехал в Екатеринбург из Испании, путь в уральскую столицу у него занял два дня. В профессиональной среде его знают под именем Попеито.

– Как ты стал клоуном?

– Это семейная традиция – я клоун в третьем поколении. Мои папа и дедушка тоже были клоунами. Мой дед работал в театре и однажды на спектакль пришли люди из цирка и отметили его как хорошего профессионала комического жанра. Они пригласили его к себе, подписали контракт. С тех пор наша жизнь тесно связана с манежем.

– На кого похож твой клоун? Как ты его чувствуешь?

– В первую очередь счастье, ведь это радость для меня и моей семьи. Я вспоминаю много всего из детства, и мой клоун похож на маленького человечка. Это своеобразный ремикс Чарли Чаплина, я так же дурачусь, как делал это в детстве.

– Что в твоей работе даётся труднее всего?

– Я думаю, что сделать человека счастливым – самое сложное. Плакать намного легче. Поэтому работа с людьми именно на арене даётся мне тяжело. Я жонглёр, играю на саксофоне, барабанах – это всё легко по сравнению с тем, каково приходится клоуну работать с людьми на арене цирка. Когда я стою перед ними, я думаю только о том, что я счастлив, забываю обо всех проблемах.

– Часто ли ты грустишь?

– Когда я на сцене, я счастлив, когда выхожу с арены, становлюсь обычным человеком, таким же, как вы, плачу даже. Грустить свойственно всем, но я стараюсь быть позитивным. Вот, например, даже сейчас – я летел к вам два дня, всё это время я был в аэропорте один. Это грустно.

– Дети не боятся тебя?

– Нет, никогда не боятся. Мой грим минимальный. Немного красного на губах и белого на лице, совсем чуть-чуть.

– Я не клоун, а чревовещатель. Клоуна я вам сейчас покажу, – говорит Виллер и достаёт маленькую игрушечную крысу по имени Хоселито. – Про неё есть песенка – Кукарча, песня о мексиканской крысе.

– Как вы пришли к этому? Кто придумал выступать с Хоселито?

– Идея была моя. Я 35 лет был акробатом, а после того, как я не смог больше работать из-за травм, стал чревовещателем. Со мной этот талант был всегда. Одно время я говорил друзьям, что когда-нибудь оживлю куклу. Друзья смеялись, и вот – шутка стала профессией.

– Игрушку сами сделали?

– Нет, её мне изготовили в Америке. Есть ещё собака и попугай, с ними я начинал выступать.

– Легко было перевоплотиться из акробата в чревовещателя?

– Это я так думал сначала. Сложно перевоплощаться, сложно говорить. Я понял это, когда взял микрофон. Мне пришлось пройти большой путь для того, чтобы достичь того уровня, который имею сейчас. В таком номере очень важно быть открытым и доступным для зрителя. Если ты будешь делать всё только для себя, это будет игра в одного – никому не будет интересно то, что ты делаешь на сцене.

– Что самое сложное в вашей профессии?

– Тяжело заставить людей улыбаться. Я отдаю себя и делаю всё для них. Как бы ни объяснял я сейчас, это нужно увидеть, чтобы понять.

– Вы часто грустите?

– Я не тот человек, который просто так ни с того ни с сего может быть огорчён, даже если происходит что-то неординарное. Все такие странные вещи пытаюсь обратить в шутку, подстроиться под проблему. Может быть, именно это помогает человеку.

– Я стал клоуном исключительно из-за моих внутренних ощущений, внутренней тяги. Я, можно сказать, родился в цирке. Сначала я работал в жанре групповой парной акробатики, потом в жанре соло-эквилибр. Достаточно скоро я понял, что мне мало места, и выбрал для себя клоунскую профессию, потому что клоунада – это нечто безграничное, чем можно заниматься всегда, всю жизнь, и в чём ты никогда не достигнешь совершенства, потому что эта профессия не имеет ни конца, ни начала.

– Как семья отнеслась к таким переменам?

– Семья рада. Они тоже артисты цирка. Это сейчас уже клоун стал каким-то нарицательным именем, вроде ругательства, а на самом деле клоун – это философ, поэтому в цирке это очень благородная профессия, и моя семья это прекрасно знает.

– Сколько лет ты в профессии?

– Примерно 7 лет, а так я с четырёх лет на манеже. В сумме получается 26-27 лет.

– Дети не боятся тебя?

– Нет, они, скорее всего, сначала не понимают, кто перед ними, потому что я не работаю как классический клоун – у меня нет грима и клоунской одежды. Я в простых джинсах, кроссовках и пиджаке, и когда я появляюсь, люди только после каких-то моих действий понимают, что перед ними комик.

– Есть какие-нибудь репризы, которые воспринимаются любой аудиторией одинаково?

– В каждом городе, в каждой стране аудитории разные. В Японии, например, делаешь акцент на одно, потом переезжаешь в другую страну и автоматически начинаешь работать так же, а люди тебя совершенно не понимают. Поэтому нельзя сказать, что есть какая-то универсальная штучка, которая проходит везде "на ура".

– На выступлениях случалось что-то, чего ты не ожидал?

– Дело было во Франции. Есть у меня одна реприза со зрителем – я его вывожу в манеж. Человек постоял немного, развернулся и ушёл. Не захотелось ему ничего делать. И тут случилось то, чего я не ожидал – весь зал начал ему улюлюкать за то, что он так поступил. Я не слышал такой реакции никогда. Человек потом сидел весь красный и освистанный.

– Быть клоуном всегда праздник?

– Нет, конечно. Клоун, как и любая профессия, даже если ты её сильно любишь, не всегда праздник. Это ведь очень серьёзная работа над собой, большая ответственность. Есть рутина, когда ты овладеваешь, например, техникой пантомимы. Ты должен поверить сам, что простой шарик, который ты толкаешь, сделан из бетона. За этим скрываются колоссальные усилия и годы тренировок. Чтобы достигнуть такого монолитного эффекта, нужно провести не один год перед зеркалом, хорошо попотеть, чтобы зритель поверил.

– Это какая-то детская любовь к цирку. Всё время ходил, смотрел, сидел на ступеньках, выступали такие мастера, как Попов, Никулин. И так влюбился тогда в цирк, что решил поступать в Москве, но родители сказали нет. Твердили, что нужна земная нормальная профессия. В итоге я поступил в институт на отделение архитектуры, а вечерами тайком бегал в цирк в униформе. Закончил, диплом получил, принёс, показал родителям, а перед защитой летом съездил в Москву и поступил в цирковое училище. Родители ничего не знали и очень обиделись. Мы, наверное, полгода не разговаривали.

– Что самое страшное для клоуна?

– Уйти с манежа под топот собственных ног. Когда зритель тебя не понимает, не смеётся и не хлопает.

– Чем клоун занимается в обычной жизни?

– Семьёй, любимыми делами. Сейчас в моей жизни появилось место для хобби: я вырезаю из дерева фигурки птиц, вот в подарок директору привёз. Дарю друзьям, чтобы всегда в душе пели птицы. Когда бывает осень в сердце, птицу возьмёшь в руки, а она тёплая, и на душе хорошо становится. Рисую ещё, выставки были у меня в Южной Корее, Японии, Москве.

– Случались ли курьёзы в вашей практике?

– В Барселону мы с московским цирком привезли большую программу, у меня тогда с собой была маленькая собачка, 35 см в холке. Она исполняет роль слоника, элефанта, как мы её называли. А из других животных у нас были лошади, тигры, медведи. Каждую неделю привозили для зверей продукты. Руководитель номеров на них писал список: мясо, капуста, морковь, яблоки, слонам иногда коньяк выписывают, чтобы согреть. Я в шутку взял и написал в заявлении свой список продуктов для собаки. Пишу: Элефант – морковка, яблоки... И сижу, думаю, что ещё. А в гримерной много артистов, все на тушёнке сидят, чтобы денег сэкономить и домой побольше привезти. Я говорю: "Ребят, а чего вам хочется?" А они мне хором – печенья, шоколад, банки с хорошим джемом, грецкие орехи. Они мне перечисляют, а я всё записываю. В итоге список огромный получился. Думал, посмеёмся, когда увидят заявление. В выходной день мне звонят из цирка и говорят, продукты пришли, забирайте. Попросил ребят помочь унести, полгримерки заняли. Я говорю: "Ребят, надо кушать". И мы стали кто домой еду брать, кто прямо здесь готовить. Подходили ко мне и говорили: "Ты на следующий раз рыбки ещё запиши, что-то захотелось, и фасоли, а ещё кока-колы ящика три". Месяц нам возили продукты. И вот заключительный концерт, импресарио приглашает в ресторан и говорит: "Вы знаете, такая хорошая программа, большое спасибо, а Паше отдельное спасибо. Паш, только вот, если у тебя было бы два слона, ты бы меня разорил". Он понял, что если артисты будут хорошо питаться, то они и работать будут хорошо. И шутку принял за правду.

Фестиваль клоунов будет проходить в Екатеринбурге с 26 по 29 ноября. На открытие специально приедет сын Чарли Чаплина Юджин Чаплин.