И никакого гипноза. Бывший опер рассказал о тайной формуле, по которой «капитаны ФСБ» лишают россиян жилья и денег

Недавно мы рассказывали грустную историю, как екатеринбургский медик потерял две квартиры и попал в приют для бездомных, ответив на телефонный звонок. Мошенники под видом полицейского, сотрудника Центробанка и сотового оператора убедили его взять кредит, продать жилье и перевести деньги на безопасный счет. Оказалось, что Денис Борисович, свободно пользующийся интернетом, не слышал про подобные схемы. Как он говорит, не интересовался новостями.

И таких историй множество. В прошлом году Центробанк зафиксировал рекордный рост мошеннических операций по счетам граждан. У россиян крадут по 100 миллионов рублей в сутки.

Бывший опер уголовного розыска, екатеринбургский адвокат Сергей Колосовский поделился своим опытом общения с мошенниками. Он разговорил их и выяснил нюансы общения с жертвой. Оказалось, гипноз тут ни при чем. За основу берется известная рекламная формула. Покажите эту колонку своим родным и знакомым, которые не интересуются новостями.

Обычно на телефонные мошенничества я не ведусь и сразу прекращаю разговор, потому что времени свободного нет, от слова совсем. Вообще не брал бы незнакомые номера, но при моей работе так нельзя, потому что незнакомые люди регулярно обращаются за помощью. А не ведусь я потому, что в основе любого телефонного мошенничества лежит страх.

Страхи же, которые нам предлагают по телефону, я бы разделил на два вида: страх наказания и страх потерять деньги. Соответственно, у меня в голове стоят два блока — наказывать меня не за что, ибо ничего криминального я не делал, а забрать у меня деньги без моего ведома невозможно.

То есть, если меня пугают какой-то ответственностью, у меня сразу включается встречная агрессия на предмет доказывания. Если же говорят, что кто-то снимает мои деньги в банке, я сразу понимаю, что, если я этому никак не посодействую, то это будет проблема банка.

Таким образом, если вас пугают изменой Родине, нужно просить контактный номер, чтобы перезвонить, после чего, несмотря на то, что номер вам не дали, заканчивать разговор и обращаться к адвокату. Если же говорят, что прямо сейчас ваши деньги уходят с вашего счета, нужно опять-таки заканчивать разговор. Для особо тревожных — можно позвонить на горячую линию банка.

Но написать я решил не ради перечисления банальных истин, а потому, что на днях у меня было время и настроение, поэтому я поговорил с «капитаном ФСБ», и вот хочу поделиться наблюдениями.

Сначала в «Телеграме» пришло сообщение якобы от руководителя профессионального СМИ, с которым я постоянно сотрудничаю. Руководитель уточнила, удобно ли мне разговаривать. Тем самым произошла идентификация, что я действительно с человеком знаком.

Далее пошла предварительная подготовка — сообщение о том, что ее вызывали в УФСБ и там сообщили о проблемах у ряда адвокатов.

Здесь отмечаем несколько нюансов. Такого рода подводка возможна в отношении сотрудника только крупной организации, в которой не принято обращаться к руководителю на «ты». При этом должен быть обозначен некий вектор возможной криминальной ситуации, которой занимается ФСБ. Ну или СК, но ФСБ страшнее и понятнее. Причем такой вектор придумать достаточно просто. Любимая тема — перевод денег террористам, но возможны и вариации типа нарушения миграционного законодательства.

Кстати, «руководитель» прислала мне какую-то табличку. Открывать ее я не стал, ибо она может содержать вирус.

В конце концов меня предупредили, что со мной свяжется некто Колесников, которому поручено заниматься нашей безопасностью, и он обязан решить вопрос сегодня.

Далее мне звонит «капитан Колесников из управления ФСБ».

— Какого управления? — уточняю. Нюанс такой: СМИ федеральное, т. е. в Москве, а я в Екатеринбурге.

— ФСБ!

— Я понял, что ФСБ, какого именно?

— Областного!

— А область какая?

— Московская!

— Понятно.

Честно говоря, если бы я в силу утреннего слабоумия (до первой чашки кофе) сомневался, что это мошенники, то этот разговор меня убедил бы на 800 процентов. Человек акцентировался на страшилке — аббревиатуре ФСБ, а не на том, что действительно могло быть неясно, какой субъект федерации. Ладно, продолжаем разговор.

— МС (в фейковом аккаунте было только имя руководителя, здесь употребляется имя-отчество) вас предупредила?

— Да, — стараюсь придать голосу неуверенность и не смеяться.

— О чем она вас предупредила?

— Что вы позвоните.

— Она рассказала вам ситуацию?

— Да.

Вот здесь идет вовлечение в разговор, аналогичное предыдущему вовлечению в переписку.

— Что именно она вам рассказала?

— Ну, рассказала, что всё плохо.

— Я вас спрашиваю, что именно она рассказала?

Обратите внимание, здесь идет наращивание доминирования в разговоре.

— Ну, что какие-то шпионские дела, — «поддаюсь» давлению.

— Хорошо, сейчас я вам объясню. Но сначала скажите: МС предупредила вас о политике конфиденциальности?

— Да.

— О чём конкретно она предупредила?

Давление нарастает, фактически переходит в формат допроса, в котором я почему-то вынужден отвечать.

— Ну, что всё должно остаться между нами…

Тут я недооценил сконцентрированность собеседника на разговоре. Всё-таки он серьезно относился к своей работе, а я — несерьезно. Пока ждал звонка, успел выложить во «Вконтакте» скрины переписки и параллельно с разговором отвечал на вопрос друзей о том, позвонил ли капитан. А «капитан», услышав щелчки клавиатуры, вдруг уточняет:

— Вы там чем-то еще занимаетесь?

— Да нет, почту закрываю, — исправляю ошибку, после чего меня продолжают «разводить»:

— Вы сейчас один?

— Да.

— Коллег рядом нет?

— Нет.

— Они не зайдут во время разговора? Закройте дверь!

— Так она и так закрыта…

— Я вам говорю: закройте дверь! — повышает голос. Видимо, я уже достаточно проявил слабость и готовность отвечать, и «капитан» решил, что пора усиливать управляемость системы.

— В смысле на ключ?

— Да, на ключ! — еще на полтона выше, давление нарастает. Иду, щелкаю замком, то есть уже начинаю совершать простейшие действия по команде мошенника — что, собственно, и требовалось ему на данном этапе.

— Так вот, о ситуации. С вашего счета осуществлен перевод денег на счет террористической организации. Как вы можете это объяснить?

— Никак не могу…

— Это всё, что вы можете сказать?! — В голосе добавилось металла.

— Ну да, а что еще сказать?

— Мне кажется, вы не понимаете серьезности ситуации! — в голосе уже звенит прямо-таки дамасская сталь.

— Не понимаю …. — виртуально развожу руками.

— Вы понимаете, как это квалифицируется?

— Нет…

— Статья 275 Уголовного кодекса!

— Так это же измена Родине…

— И еще статья 205!

А это я не помню, не моя категория. Так и говорю:

— А это я не знаю…

— Вот, посмотрите!

Смотрю — до 20 лет. Мне очень страшно. И очень хочется чая.

— Я чаю себе налью, — предупреждаю «капитана», чтобы он не испугался бульканья.

— Вы понимаете последствия для себя?

— Ну да, понимаю, что всё очень плохо… — включая чайник.

Видимо, с чаем я всё-таки зря, но очень пить захотелось.

— Вы понимаете, какое там наказание?

— Ну да, но мы же люди сидевшие, как-нибудь осилим…

— Вы что, прикалываетесь?

— Ну да.

— Так а зачем тогда вообще трубку берете? — типа я тут работаю, а ты отвлекаешь.

— На самом деле есть время и охота было узнать, когда же деньги попросят.

Потом поговорили с товарищем, что пошло не так. Оказалось, что он не был сориентирован на мой уровень доходов — считал, что он значительно ниже. Находится он за границей, поэтому рисков для него лично не существует.

На мой вопрос, когда про деньги — честно ответил, что в идеале путем наращивания команд довел бы меня до снятия денег и передачи курьеру.

— Слушай, — говорю, — но ведь если бы у меня было больше времени и терпения, довели бы ситуацию до передачи денег и хлопнули бы курьера?

— А не жалко, они у нас одноразовые, мы их по объявлению в интернете набираем.

Для чего я всё это записал. Вроде из всех утюгов уже сто раз протрубили, что нельзя слушать телефонных мошенников. Однако люди продолжают слушать и отдавать деньги. Вероятно, потому, что мошенники не говорят, что они мошенники, а представляются сотрудниками ФСБ, банка, техподдержки сотового оператора — перечень открытый, каждый день придумывают новые легенды. Только вчера читал, что лишь по нашей области за текущий год люди отдали больше 20 миллионов.

Поэтому нужна профилактика.

Из моего разговора следует, что для выбора жертвы мошенники пользуются базами данных либо из налоговой, либо из ПФР, либо чем-то подобным, поскольку со СМИ, от которого ко мне обратились, я сотрудничаю регулярно, официально, но суммы там небольшие. Чем больше человек зарабатывает, тем меньше вероятность, что он поддастся обману. Хотя из этого правила есть исключения.

Второй вектор выбора — работа в организации, которая так или иначе может быть подконтрольна правоохранительным органам — а, по большому счету, мы все подконтрольны. Но при этом организация должна быть достаточно крупной, исключающей близкие контакты сотрудников с руководителем.

Третий вектор — страх. Мошенники заставляют действовать человека, создавая у него ощущение неотвратимой опасности.

Четвертое — срочность. Втянув человека в действие, мошенники не дают ему остановиться, пока он не отдаст деньги или не передаст СМС-код.

А отсюда выводы.

Лучшее, что можно сделать — не разговаривать с мошенниками. Запомнить, что представители спецслужб по телефону могут только пригласить к себе. Причем к себе — это не в конспиративную квартиру на Цветочной улице, а исключительно в официальное присутственное место с дежурным в погонах на входе. То же самое, в принципе, касается сотрудников банков и всевозможных сервисов. Тут, конечно уровень формализованности меньше, поэтому у человека должен срабатывать инстинкт самосохранения: все вопросы обсуждать только в офисе соответствующей организации.

Поэтому, как только вам звонят и начинают объяснять суть проблемы — всё это нужно прерывать простым вопросом: «Куда я должен приехать, чтобы поговорить об этом?» Если после этого вам продолжают рассказывать о вашей проблеме — кладите трубку.

И не нужно пытаться в разговоре разобраться, мошенники это или представители ФСБ-МТС. Если неподготовленный человек втянулся в разговор — он пропал. Есть такая рекламная формула AIDA, описывающая процесс принятия решения потребителем: attention, interest, desire, action — внимание, интерес, желание, действие. Вот по этой формуле зарубежные товарищи вас и разводят — привлекают в разговоре внимание, возбуждают интерес, основанный на страхе, и желание избежать опасности, побуждающее вас к действию.

Я специально описал свой диалог с мошенником, чтобы показать, как человека втягивают в выполнение команд. И, как показывает криминальная статистика, неподготовленные люди втягиваются. Поэтому, если вам звонят и начинают рассказывать, что у вас проблемы — спрашивайте, куда подъехать, после чего кладите трубку и звоните адвокату.

Вот как теперь сделать, чтобы люди запомнили этот алгоритм?

Мы рассказывали, как екатеринбурженка пришла за кредитом в «банк» и сама отдала последние деньги. Иногда деньги выманивают даже на собеседовании. Радует, что телефонных аферистов многие уже научились распознавать и от души издеваются над ними.