«Стал орать, что убьет меня». Уралец пырнул вилами соседку, обидевшись на ее детей

— Он заорал: «Я тебя всё-таки убью» и ударил вилами. Попал в живот, сбоку. Счастливая случайность, что у меня в кармане лежал телефон. Он разбился, только это меня спасло.

В Богдановиче 45-летнего Евгения судят по статье «Угроза убийством». В октябре 2021 года житель села Троицкого неожиданно набросился на соседку, с которой у него всегда были мирные, бесконфликтные отношения. Мать троих детей спасло чудесное стечение обстоятельств: удар пришелся на телефон, лежавший в кармане.

Женщина с трудом добилась возбуждения уголовного дела. Сначала в нападении обвинили ее: Евгений написал встречное заявление, но позже психиатры нашли у мужчины душевное расстройство, признали опасным для общества и рекомендовали принудительное лечение. Судебный процесс до сих пор идет, подсудимый живет, как и раньше, обычной жизнью. Екатерина опасается за собственную жизнь и за детей. Она и ее родные предполагают, что причина такого долгого разбирательства — в том, что семья обвиняемого имеет большое влияние в городе.

Евгений и Екатерина знакомы еще с детства, жили в соседних домах, у них была одна компания. Она младше лет на 15, он дружил с ее старшим братом. До того происшествия с вилами ничего плохого о соседе женщина вспомнить не может.

— Близко мы не общались, просто здоровались при встрече на улице. — рассказывает она. — Два года назад мне показалось, что он стал немного странным, почему-то редко выходил на улицу, отпустил длинную бороду.

25 октября 2021 года вечером Екатерина вместе с мужем и тремя детьми шла по улице мимо дома, где живет Евгений. Семья встречала с работы отца Екатерины, тот возвращался со смены на заводе на служебном автобусе. Собирались поздравить его с днем рождения, попить чай с тортом.

— Впереди шли старшие дети, дочка, сын и мой племянник. Смеялись, разговаривали. Младший, Сережа, шел рядом с нами, держа нас за руки с обеих сторон. И тут из ворот своего дома вышел Евгений. Муж остановился, протянул ему руку и в ответ... получил удар по лицу.

Он начал кричать: «Ты своих детей не можешь воспитать, идут орут на всю улицу». Муж оторопел сначала, не ожидал. У нас никогда не было конфликтов, повторяю: отношения были приятельские, доброжелательные, — вспоминает Екатерина. — Я пыталась встать между ним и мужем, а он орал, матерился. Кричал, что дети, проходя мимо его дома, кинули в ворота какую-то бутылку. Никогда не видела его таким агрессивным.

Позже, давая очередные показания, Евгений скажет, что дети проходили мимо его дома за несколько часов до потасовки и трехлетний ребенок бросил в сторону ворот пустую пластиковую бутылку. Когда мужчина вышел и начал ругаться, старшая девочка объяснила (видимо, оправдываясь), что ее брат еще маленький, подняла брошенную бутылку, и они ушли. В другой раз Евгений на суде жаловался, что дети громко смеялись и разговаривали.

— Всё произошло очень быстро. Он схватил какую-то железную трубу, ударил мужа в живот, тот от боли загнулся, — продолжает Екатерина. — А он переключился на меня. Ударил меня трубой по руке, вскользь. Старшие дети с ужасом смотрели на побоище. Я схватилась за эту трубу, удалось вырвать из рук, откинула ее подальше. Он кинулся во двор, схватил вилы. Стал орать, что убьет меня. Выбежал другой сосед. Я толкнула ему младшего сына, чтобы увел, а сама кинулась к воротам, налегла на них. Ворота я удержать не смогла, он открыл. Заорал: «Я тебя всё-таки убью» и ударил меня вилами. Попал в живот, сбоку. Счастливая случайность, что у меня в кармане лежал телефон. Он разбился, только это меня спасло. В этот момент подскочил муж, вырвал вилы и выбросил. Тогда тот снова побежал во двор, схватил лопату, потом метлу. Почему-то весь инвентарь в этот момент стоял у него прямо у ворот.

В этот момент из дома вышел отец Евгения. Екатерина пыталась объяснить ему, что произошло, но тот встал на сторону сына, уверявшего, что на него неожиданно напали и побили.

Пострадавшая вызвала скорую и полицию, ее увезли в больницу.

— Хирург увидел порванную куртку и разбитый телефон, сказал, что мне повезло: «Если бы не телефон, ты была бы сейчас на операционном столе, мы бы тебя спасали». И это в лучшем случае, а в худшем спасать было бы уже поздно. Врач объяснил, что область, куда пришелся удар, очень опасная, уязвимая, — рассказывает Екатерина. — Родители мои тогда очень переживали. Я у них осталась одна из детей. Брата и сестру мы похоронили, они ушли с разницей в год. Сестра умерла в 37 лет от онкологии, брат — в 34 от заболевания поджелудочной. Папа сказал: «Если бы мы тебя потеряли, я бы не пережил».

В больнице Екатерина зафиксировала побои: гематому на лице, рваные раны губы и ноги. Написала заявление в полицию. Евгений составил ответное заявление о нападении и тоже представил медицинское освидетельствование, в котором указаны синяки. При этом муж женщины во время стычки лишь успел толкнуть его и был сбит с ног ударом трубы.

Показания выбежавшего соседа подтверждают это.

— По описаниям синяки желтого цвета, то есть не свежие. Но эксперт предположил, что это может быть особенность организма, — говорит Екатерина.

В результате ее и мужа признали виновными в побоях и им же выписали административный штраф. Точно такой же штраф назначили и соседу. Полиция оформила это дело как обоюдную драку — виноваты все. Семью пострадавших это возмутило, тем более был свидетель — мужчина из соседнего дома.

В итоге при помощи юриста добились отмены этого штрафа. Более того, удалось возбудить и отправить в суд уголовное дело об угрозе убийством.

— Через общих знакомых (поселок у нас небольшой) меня начали запугивать, чтобы я забыла об этом деле. Передавали: мол, не боится она, что лишится детей? Отец Евгения очень влиятельный, может сделать всё: подключит опеку, ПДН, начнутся проверки, за многодетными особый контроль, детей могут забрать, повод найдут. Но мне скрывать нечего, поводов придраться нет. Мы не пьем, дети сыты, здоровы, одеты, учатся, всё нормально, — объясняет Екатерина. — С этим соседом и сын, и дочка всегда здоровались, никаких бутылок в ворота никогда не кидали. А если кто-то и кидает бутылки, нужно идти в ПДН, разговаривать с родителями. То есть, я, получается, еще и оправдывалась.

По сельским меркам семью Евгения действительно можно назвать влиятельной. Отец когда-то был руководителем керамзитного завода в Богдановиче, а выйдя на пенсию, остался акционером.

У самого Евгения высшее образование, по специальности он преподаватель философии. Правда, с работой как-то не сложилось, по профессии не устроился. Работал в охране, потом таможенником, из-за каких-то конфликтов и недопонимания с начальством увольнялся. Живет с родителями, своей семьи не было. Последние восемь лет был безработным. При этом владеет акциями завода, они ему достались от отца (эта информация есть в открытом доступе у налоговой службы).

Суд обязал Евгения пройти психиатрическую экспертизу. Отказаться в таком случае нельзя, доставят принудительно. Медики диагностировали расстройство. По мнению эксперта, обвиняемый «не отдает себе отчета, опасен для окружающих», ему рекомендовано принудительное лечение.

Суд по этому делу до сих пор продолжается. Екатерина и ее семья часто сталкиваются с соседом на улице. Он молча смотрит и уходит домой.

— Родители его к нам настроены недоброжелательно, они на стороне сына, — говорит Екатерина. — Поставили видеокамеры у себя на дом. В поселке мне сказали: они опасаются, что я готовлю покушение на них.

Екатерина по специальности педагог. Сейчас она работает на огнеупорном заводе.

— Заполняю бункеры шамотом (огнеупорной глиной. — Прим. ред.), чтобы из него делали кирпич. Никакого покушения я готовить не могу, как это делать, не знаю. На судах он и его родители упрекают, что мне от них нужны только деньги. Какие деньги? Я в рамках этого уголовного процесса не прошу никакой компенсации, ни копейки. Ни за разбитый телефон, ни за порванную куртку! Даже на судебные издержки не подала, я ни на что не претендую! Мне этого не надо.

Сейчас мне страшно отпускать детей одних. Сын-второклассник отказывается идти пешком мимо дома, где живет сосед, у него просто истерика начинается, — поделилась Екатерина. — После той истории в Екатеринбурге, когда женщина убила троих детей, мне стало еще страшнее. Люди не могут контролировать себя, не понимают, что делают.

Мы связались со вторым участником конфликта. Он уверяет, что сам пострадал в этой истории и обвинен несправедливо.

— Дети кидали в ворота пустые бутылки. Я сказал им: «Почему мои старые родители должны это убирать?» Они стояли, снимали на телефон. Вечером при встрече с их родителями я отказался здороваться. Сказал: хватит кидать в ограду бутылки, окурки, писать на заборах. Окурки, возможно, кидали взрослые, но надписи расположены невысоко, их точно оставляли дети, — считает Евгений. — В ответ человек сказал: «Я тебя сейчас кончу, что ты с моей женой так разговариваешь». Выхватили у меня трубу, я использовал ее в качестве трости, начали меня избивать ей же. Загнали меня в ограду. Защищаясь, я схватил лопату, потом вилы. Открывали ворота и меня же оклеветали, что я угрожал убийством. Угрожали мне, а судят меня. Это очень странно.

Что касается удара вилами, то его Екатерина случайно нанесла сама себе, считает Евгений.

— Они ломились ко мне в калитку, оба поддатые. Я выставил вилы, защищаясь. Она схватила вилы двумя руками, я их отпустил, и она, видимо, поскользнулась и ударились в бок. За вилы я заплатил штраф, это было административное разбирательство. Сейчас судят по уголовной статье. Сейчас я две недели отлежал в психиатрической больнице. Получается, вся жизнь испорчена.

Заметим, что потерпевших на алкоголь никто не проверял, но в больнице у врачей не было подозрений насчет их трезвости. При этом подсудимый в суде признал, что был в состоянии опьянения, поскольку ежедневно употребляет около 200 граммов крепкого алкоголя «в медицинских целях».

Евгений переживает и не понимает, почему врачи вынесли заключение, что он опасен.

— Врачам, наверно, виднее, но, если бы я был психически больным, то не прошел бы комиссию в армию, не служил бы там два года, — рассуждает он. — Также я когда-то работал в госучреждении, при наличии расстройства меня бы туда не взяли.

Мы также рассказывали, как в другом уральском городе обычная женщина, мать пятерых детей, держит в страхе целый район. Сейчас ее привлекли к уголовной ответственности, и суд назначил ей психиатрическую экспертизу.

Почитайте мнение психиатра о том, как важно вовремя диагностировать душевное расстройство, начать лечение и держать болезнь под контролем.