«Я ехала с надеждой, что там что-то несерьезное»: интервью с мамой девушки, застреленной на Уралмаше

Мама 18-летней Полины Величко, которая стала первой жертвой Дмитрия Захарова, рассказала, что ее дочь будет похоронена в Горном Щите. Пока тело погибшей девушки не выдали семье, поскольку следственный комитет назначил многочисленные экспертизы.

40-летняя Юлия Величко рассказала нашему порталу, что до последнего не знала о смерти дочери. Когда ей позвонили полицейские, они почему-то сказали, что Полина жива. И только через некоторое время выяснилась страшная правда.

В интервью нашему порталу Юлия рассказала о трагедии.

— Когда вы узнали о произошедшем?

— Где-то в 13:00 (в субботу, 7 ноября. — Прим. ред.) мне позвонили. Полицейские сначала приехали к моей маме на Бардина и рассказали ей о случившемся. Потом позвонил следователь, сказал приехать в Следственный комитет Орджоникидзевского района. Я сразу же первым делом спросила, что случилось. У меня изначально уже с утра началось вот это вот все (волнение. — Прим. ред.). Я говорю: «Моя дочь в порядке?», он сказал: «Да, она жива». Я ехала с такой надеждой, что там просто что-то несерьезное. Но такого я никак не ожидала. Мне тяжело говорить, правда.

— Как вы считаете, почему Полина поехала на эту встречу? У нее в последнее время не было постоянного молодого человека?

— Нет, она встречалась с мальчиком. Не знаю. Я в шоке. Ну, во-первых, что я могу сказать. Ей 18 лет, взрослый человек, она считала себя очень самостоятельной, взрослой девочкой. Я же не могу ее привязать к себе. Мы все совершаем ошибки, мы все гуляли, вы ведь тоже гуляли, согласитесь. Вот что так случится конкретно... Не знаю, зачем она села туда, в машину. Со взрослыми мужчинами она тоже не общалась. У нее круг общения — край 20–21 год.

— То есть это был первый раз, когда она гуляла с людьми, которым уже за тридцать?

— Да, первый раз. Я до этого ни о каких таких случаях не знала.

— Как вы считаете, могли ли ее спасти?

— У меня сейчас большой вопрос, почему Маша два часа никому не открывала двери. За это время, я верю, можно было кого-то спасти. Почему она бездействовала? Маша, почему ты бездействовала? Два часа лежать и ждать. Чего ждать? Ты знала, вы переписывались. Это я не конкретно всё знаю, это всё из прессы, из ваших репортажей. Можно было Вике почку сохранить, согласитесь, и ребенок был бы не инвалидом сейчас. Я не хочу никого осуждать и что-то плохое говорить, дай бог всем здоровья, Вике поправиться, для ее родителей это тоже горе.

— Что будет с сыном Полины?

— Буду опекунство оформлять. Его никто никому не отдаст, это наш мальчик.

— А отец его как-то поддерживает контакт с ребенком?

— Да, конечно. Отец есть, Тимофей (сын Полины. — Прим. ред.) его любит, он помогает, забирает и нянчится.

— Друзья и знакомые сказали, что ваша семья сейчас в тяжелом положении. Это действительно так?

— Да, я сейчас дом строю. Я для них этот дом строила, чтобы прописаться. Сейчас мы живем во временном доме — все 20 лет.

— По неофициальной информации, в тот вечер могли употреблять наркотики. Что можете об этом сказать?

— Я на сто процентов уверена, что Полина не употребляла, она была против всего этого.

— Члены семьи Дмитрия Захарова на вас как-то выходили?

— Не знаю, кто из них, но мне писали, что я такая с виду приличная, а родила такую «раздвиганку». Ладно я, взрослый человек, но зачем вы, уважаемые, пишете ребенку, которому восемь лет (речь о младшей сестре Полины. — Прим. ред.)? Она еще ничего не понимает. И я не верю, что Полина поехала конкретно с этой целью, как вы все говорите, «ноги раздвигать». Если бы там что-то было, изначально бы хотелось полового контакта, это было бы сразу и не случилось бы убийства.

Помешательство или что у него там случилось с головой, я не знаю, может быть, он это вынашивал в своей голове. Но я не думаю, что они поехали конкретно «ноги раздвигать», как все говорят. Тем более я за своего ребенка на сто процентов уверена, она стеснялась послеродового шрама. Да и на фотографиях она плотно закупорена этим ремнем. Они просто сидели и общались. Возможно, они там пиво пили. Я не знаю, я не могу сказать. Сейчас следствие скажет, что там. Наркотики — нет, она не употребляла.

— Вскрытие уже состоялось? Когда вам отдадут тело дочери?

— Ничего не знаем. Сказали, что вчера вскрытие было, потому что у меня уже вещи забрали для похорон.

— Где будете хоронить?

— В Горном Щите.

— В последние месяцы чем она занималась? Планировала учиться или работать?

— Ей в субботу, 7 ноября, нужно было на стажировку выходить. Она пошла на курсы вождения, у нее вождение началось. У нее были свои цели и планы, мечтала поехать на море, нас всех забрать.

— Вы будете подавать в суд?

— Я вообще не знаю, что делать.

— У вас ведь есть еще младшая дочь?

— Да, младшая дочь и Тимофей остались.

— Ваши друзья говорили, что вы вынуждены на трех работах трудиться, чтобы прокормить семью. Это правда?

— Да, я работаю, там поближе, в Горном Щите, чтобы рядом с домом быть и на связи, чтобы успеть приехать. Полы мою, потому что не хватает денег.

Знаете, я еще хочу обратиться к жителям Екатеринбурга. Спасибо вам большое за поддержку. Присылают деньги на похороны Полины. Большое материнское вам спасибо. Берегите, пожалуйста, своих детей, старайтесь контролировать, чтобы не было вот этих сайтов у них, заинтересовывайте [их].

И к администрации хочу обратиться. Организуйте, пожалуйста, больше бесплатных кружков. Не каждая семья может позволить себе кружок оплачивать. Если мы задействуем больше детей, они не будут у нас шататься по подворотням, подъездам, центрам. У нас в Горном Щите рисование бесплатное, но не каждый хочет рисовать, у меня младшая дочь хочет танцевать. Но я не могу себе позволить.

— То есть вы связываете эту трагедию с нехваткой возможностей для бесплатного досуга?

— Конечно! Полина у меня занималась танцами, и отец ее помогал. Она хотела даже преподавать детям танцы, у нее было стремление к этому, и мы изо всех сил старались и помогали ей в этом. И в конкурсах она участвовала, и фестивали всякие проходила.

7 ноября житель Екатеринбурга расстрелял гостей в своей квартире и застрелился сам. Прочитайте, что удалось узнать о нем. Трое погибли, еще одна девушка была тяжело ранена, ее удалось спасти. Мы писали, что врачам пришлось удалить ей почку. Другая девушка — Маша не пострадала, она притворилась мертвой и пролежала среди трупов до приезда полиции. Обе девушки после расправы Дмитрия отправляли друзьям сообщения с просьбой о помощи, один из них приехал их выручать раньше полиции. В этом массовом убийстве до сих пор много загадок.