«У нас рекорд по выручке»: уральский бизнесмен Егор Бычков — о пандемии и ее последствиях

Владимир Путин в своем обращении к народу пообещал выделить деньги на зарплаты для среднего и малого бизнеса в России. Единственное условие: предприниматели должны сохранить рабочие места как минимум 90% сотрудников. Мы спросили у уральских бизнесменов, как они относятся к такому предложению президента, и поговорили в прямом эфире с Егором Бычковым, бизнесменом, руководителем благотворительного фонда «Живи, малыш» и крупнейшего в Нижнем Тагиле сервиса по доставке еды.

— Что думаешь об обращении Путина?

— На самом деле, у нас дела неплохо идут, как и у всех сервисов доставки. В марте у нас был рекорд по выручке, то есть это был самый прибыльный месяц за все годы существования, с 2015 года. В апреле мы этот рекорд побьем снова, потому что сейчас у ресторанов доставки еды просто бум и пик, у нас в будни сейчас количество заказов и выручки такое же, как раньше было в выходные. И тем более странно, когда вот буквально вчера-позавчера было поручение президента поддержать агрегаторы, сервисы по доставке еды вроде «Яндекс.Еды» и Delivery Club, которые сейчас просто покупают машинки для счета денег, и непонятно, зачем поддерживать тех, у кого и так все хорошо. Поэтому, слава богу, с этим направлением все нормально. Очень жалко рестораторов, потому что в Тагиле массовые сокращения, даже среди тех, кто пытался работать на доставку. Мне с самого начала было понятно, что эта история, когда ресторан говорит: ребята, мы закрылись, но вы у нас можете заказывать еду, — она не сработает ни у кого, потому что доставка — это отдельная культура и искусство, которое нужно развивать. Если ты этим не занимался, то закрыть зал и начать продавать на вывоз — не принесет ничего, потому что тебя съедят крупные игроки, которые давно на этом рынке. У нас есть хорошие рестораны, которые всегда полные. Они попытались работать на доставку, но через две недели объявляли, что ничего не зарабатывают, все в минус, поэтому им выгоднее закрыться.

— Ты, как владелец бизнеса, который оказался на коне, можешь оказывать сам какую-то помощь и поддержку?

— Нужно понимать, что в последние годы в России общепит, доставка еды, рестораны — очень низкомаржинальный бизнес, где рентабельность на уровне 5%. И несмотря на то, что мы начали чуть больше зарабатывать, у нас, как у любого бизнеса, куча финансовых обязательств, в том числе кредиты, ипотеки. Сейчас мы стараемся использовать эту возможность, чтобы снизить свою кредитную нагрузку. Я более чем уверен, эта эйфория ресторанов доставки закончится очень быстро, потому что все больше людей будут оставаться без средств к существованию. Покупка ресторанной еды — это будет последнее дело, о котором люди будут думать. Мы хотим использовать эту возможность, чтобы выплатить побольше кредитов, накопить финансовую подушку, чтобы мы смогли существовать и не увольнять сотрудников в то время, когда у всех все станет плохо, думаю, к июню.

— Что происходит сейчас с благотворительностью? Мы помним, как часто, как сложно собираются деньги на заграничные операции, которые могут спасти детей. Сейчас физически невозможно сделать заграничную операцию. Что с этими людьми, которые были в листе ожидания?

— На самом деле, очень много плановых операций откладывается, все ждут открытия границ. Это первый выход из ситуации. Второй — все, наверное, читали новости о том, как миллиардер Лисин помог оплатить лечение девочке из Свердловской области Лизе Краюхиной. Этот укол самого дорогого лекарства в мире ставится в Америке, сейчас же этот укол Лизе поставят в Москве, доставят это лекарство. То есть находятся различные способы. В большинстве случаев что-то откладывается, что-то пытаются сделать в московских центрах.

— Спрашивают, куда девается гуманитарка, которая к нам прилетает второй день. В больницах по-прежнему нет масок, сообщают читатели.

— Это хороший вопрос, потому что мы видим, что все миллиардеры, миллионеры страны начинают закупать маски, все производства перепрофилируются под производство масок, многие некоммерческие организации начинают производить их, а я как в аптеку ни зайду — маски найти не могу. И мне тоже непонятно, куда это все девается.

— Что будет дальше с благотворительным фондом?

— На самом деле, все фонды фиксируют резкое снижение благотворительной помощи, как от бизнеса, так и от простых людей. Сборы падают, я лично прогнозирую, что точно так же, как и многие предприятия, бизнесмены не переживут этот кризис, столь же много благотворительных организаций его не переживут. И даже крупные игроки сократят свои программы. У нас президент в каждом обращении говорит о каких-то, пусть незначительных, мерах поддержки бизнесу, а о поддержке НКО не говорится абсолютно ничего. Они оказались в очень сложной ситуации. И исчезновение огромного количества НКО будет катастрофой для самых незащищенных людей, в том числе больных детей, которым не смогут купить самые нужные лекарства, оплатить нужное лечение.

— Какому количеству детей вы сейчас помогаете?

— Мы каждый месяц оплачиваем лечение 5–10 детей, это преимущественно реабилитация детей с ДЦП, потому что ДЦП на карантин не уходит. Сейчас, я думаю, мы будем вынуждены снизить объем помощи. Мы придумали новую программу: будем развивать собственную систему выездной реабилитации. Сейчас ребенку с ДЦП хотя бы раз в три месяца нужно проходить курс реабилитации, который стоит 100–150 тысяч. Мы не хотим превратиться в фонд, который будет оплачивать одну-две реабилитации в месяц, это просто смешно. Поэтому сейчас мы будем развивать собственную службу реабилитации, мы начали готовить специалистов по ЛФК, они пройдут серьезное обучение в ведущих реабилитационных центрах страны, и мы в Екатеринбурге будем абсолютно бесплатно проводить профессиональный курс реабилитации. Таким образом, один наш специалист будет проводить 20 курсов реабилитации в месяц. В перспективе, надеемся, у нас будет хотя бы пять таких специалистов в Екатеринбурге. Мы хотим сделать помощь эффективнее и помогать большему количеству детей.

(Егор Бычков отмечает, что более серьезная проблема сейчас с социальным такси. — Прим. ред.) У нас карантин, мы никого не возим. А Владимир Владимирович сказал: всем отдыхать, но платить зарплату. И я не знаю, как я могу платить зарплату водителям из благотворительных денег, которые перечисляются в фонд. Я считаю, что это не совсем правильно, поэтому у меня варианты — либо увольнять водителей, выплачивая по закону два месяца зарплату, что тоже странно, либо платить им зарплату. Непонятно, что с этим сделать.

— Можно за счет роста одного дела прикрывать убытки другого дела?

— Конечно, фонд поддержим, и водителей хочется оставить, потому что мы в течение трех лет формировали эту команду: эти водители — как добрые волшебники, могут найти подход и к больным детям, и к их родителям, и они практически как члены их семей. Поэтому будем как-то решать этот вопрос.

— Что думаешь о поддержке крупного бизнеса?

— Игорь Алтушкин взял на себя функции благотворительного фонда, когда государство не справляется со своей обязанностью обеспечить средствами защиты медицинских работников. Честь и хвала таким людям. Что касается помощи бизнеса благотворительным фондам — абсолютно точно, что бизнес начал отказывать, прекращать финансирование.

— Что думаешь о конфликте с Церковью, когда в выходные, несмотря на режим самоизоляции, верующие пошли в храмы?

— Это ужасно, потому что если Бог есть любовь, то почему наши верующие ради похода в храм демонстрируют свою нелюбовь к ближним? Каждый человек, который идет в храм, должен осознавать, что он может стать причиной болезни и смерти других людей. Тем более это странно, потому что патриарх Московский и всея Руси Кирилл по-русски попросил свою паству воздержаться от походов в храм, но произошел какой-то удивительный саботаж: половина епархии последовала совету патриарха, а половина отказалась. Радует, что голос разума в Екатеринбургской епархии прозвучал и в Пасху верующие останутся дома.