«Многие думают, у нас мафия»: директор Шарташского рынка про обвесы и борьбу с бабулями, торгующими чесноком

Про обвесы и ушлых продавцов на рынках существует много шуток, и кажется, что они как советское явление уже отходят. Но это точно не так. Приходишь туда, а там очереди за деревенским творогом и как раньше продавцы предлагают купить самое свежее мясо, а на коробках с фруктами красуются громкие надписи (маркетинговый ход) — «манго супер» или «черешня очень вкусная». Среди покупателей редко встретишь людей моложе 30 лет. Но женщины в возрасте с интересом подходят то к одному продавцу, то к другому и сравнивают цены, чтобы не прогадать и сделать самую выгодную покупку.

Мы поговорили с директором Шарташского рынка Александром Пьянковым про обвесы, ссоры продавцов, и как живёт рынок, которому почти 88 лет, в условиях, когда на каждом углу работают супермаркеты. Он возглавляет Шарташский рынок уже 25 лет. Наш разговор Александр начинает с историй из прошлого и старых фотографий. Вот Миша Брусиловский у него в кабинете — он каждый день приходил на рынок за семечками для птичек. А вот Ярополк Лапшин снимает здесь фильм.

— В 2007 снимали фильм «Дело было в Гавриловке», — показывает фотографию и рассказывает Пьянков. — Вот Леонид Каневский приезжал снимать криминальную программу. В 60-х годах в городе было убийство — вырезали всю еврейскую семью, и один из них работал директором рынка. Поэтому и снимали на рынке. Прохоров тоже приезжал.... А вот фото, мы отправляли в Чечню продукты в 99-м году.

— Рынок — явление для многих непонятное, — продолжает Пьянков. — Я поездил по стране и могу сказать, что у нас не рыночный край. Урал индустриальный, поэтому и рынки не так развиты, как, например, на юге. Там рынки с шести утра работают, и народу там полным-полно. У нас не так, молодёжь однозначно на рынки не ходит — не доросли ещё. Здесь качество, и поэтому подороже, хотя и не всегда.

Тем не менее сам процесс хождения на рынок молодежь не увлекает, она живёт другими интересами и другими скоростями. Рынок — это что-то такое патриархальное, колоритное. Тут не так, что схватил и убежал.

— Можете сказать, как меняется популярность рынка у горожан?

— Сейчас, может быть, даже и более популярен, чем в советское время. Тогда здесь торговали южане, они сезонно привозили фрукты со Средней Азии, с Кавказа. Наши жители торговали продукцией со своих огородов тоже сезонно, мясо было в ограниченном режиме. На рынке было то, чего не было в магазинах. Сейчас всего полно и торгуют в ежедневном режиме.

Многие считают, что торговать на рынке должны производители, а им некогда торговать, они производят. Летом их много — бабушки, которые в саду что-то вырастили и продают. Сейчас слово «перекупщик» чуть ли не бранное и многим не нравится. Но тот самый перекупщик уже в восемь утра всё разложил и готов торговать с утра и до вечера, а деревенские производители продали и ушли, но у нас они, кстати, тоже есть.

— Супермаркеты большую часть покупателей забрали?

— У нас в городе рынков несколько, и мы дружим, конкуренции у нас нет никакой — город большой, покупателей хватит. А вот торговые сети, на мой взгляд, это проблема, потому что на каждом перекрёстке по пять супермаркетов, такого ведь никогда не было. В Европе ведь нет столько магазинов, а у нас почему так? Люди больше едят?

Если покупатель идёт за качеством, то он, конечно, пойдёт на рынок. Он знает, что здесь домашние продукты, их дадут попробовать, прежде чем купить. Но покупатели разные, каждый ведь покупает, исходя из своих возможностей. Бабушки к нам ходят, они бы и рады купить побольше, но берут немного. И если денег нет, то выбираешь уже не качество, а то, на что денег хватает и, конечно, они идут туда, где подешевле. В этом случае конкурировать с сетями очень сложно. Но боремся, не ропщем.

— А за счет чего рынок может бороться с сетями?

— Продавцы снижают цены, да и рынок сам диктует определенные правила. Вообще есть какой-то миф, что на рынке все держит мафия и сюда никого не пускают. А мы ведь наоборот не знаем, где побольше продавцов взять. Мы ведь сами не торгуем, нам продавцы платят за аренду места, так какой смысл нам их не пускать? Так что никакого отношения мафия к рынку не имеет.

— Какой процент мест на рынке сейчас не занят?

— Места свободные есть, улица зимой вся свободная, а в сентябре вся занята, так как сезонность много значит. Сейчас у нас внутри на мясных рядах есть приличное количество свободных мест, на фруктовых единицы свободных мест — одно-два, на молочных примерно столько же.

Смотрите: в павильоне у нас 200 торговых мест, сейчас занято примерно 80%. Мы ежедневно продаем почти четыре тонны мяса, но раньше реализовывали больше — я помню, что в 90-е и 10 тонн в день бывало! Ко мне приезжал коллега из Кургана — директор рынка и рассказал, что они 8 тонн в день продают, а раньше вообще 20 тонн продавали. Снижение есть у всех в любом случае, и оно объективное — конкуренция увеличилась за счёт магазинов, а ещё низкая покупательная способность у людей. Опять же здоровый образ жизни, мясо стали не все есть, но это маленький процент, не так чувствуется.

— По другим категориям, по объёмам продаж есть изменения?

— По овощам и фруктам раньше продавали больше, хотя сравнительный анализ мы не ведём. Все процессы, происходящие в городе и в стране, постепенно на всех отражаются. Мне знакомые говорят иногда: «Вы продуктами торгуете, они всем нужны, вы кризиса не чувствуете». Но дело ведь не в том, нужны или не нужны продукты. Вот допустим, к нам приходят домохозяйки, и у кого покупательская способность осталась прежней, они и покупают точно так же, не задумываясь. У кого-то доходы сократились, и они покупают либо меньше, либо выбирают более дешевые товары, либо реже ходят на рынок.

— И как быть в таких условиях?

— Фишка какая — все стоят за счёт своих старых покупателей и держатся за них двумя руками. Новым продавцам удержаться на плаву сложнее. Раньше, в те же 90-е годы, было легче: у тебя всегда был покупатель, а сейчас такого нет. Во-первых, выбор товара большой, да и внутри рынка большая конкуренция — некоторые стоят тут по 30 лет. Грубо говоря, нового продавца можно сравнить со спортсменом, который приходит из детского спорта, а тут уже все олимпийские чемпионы.

— Между собой у продавцов какие отношения? Каждый ведь пытается перетянуть покупателя к себе.

— Всякое бывает, рабочие отношения. Мясом у нас торгуют 40 человек в три ряда. Конечно, бывают у них какие-то несогласованности, но это как в семье, все уживаются.

— Приходят к вам жаловаться друг на друга?

— Бывает, у нас ведь всё просто: директор здесь же сидит, а в супермаркете где ты найдёшь директора? Выйдет какой-нибудь менеджер. И покупатели иногда приходят ко мне пожаловаться. У нас политика, что покупатель всегда прав, хотя это, конечно, не всегда так. Покупательский экстремизм тоже присутствует: жалуются, что обвесили или ещё что-то, но мы с этим боремся. Все знают, что если ты будешь обманывать, то тебя накажут, а потом выгонят с рынка.

— Обвес — это вообще чуть ли не главная шутка про рынок и довольно устоявшееся мнение, что на рынке всегда обвешивают. Как с этим бороться?

— Сейчас уже практически все весы электронные, но обвесить, конечно, можно на любых весах. Но у нас эта проблема в прошлом: обвешивать — это себе дороже, у всех свои покупатели. Пусть лучше довольный покупатель тебе эти же 50 рублей на чай оставит — скажет: «Сдачи не надо». А если ты его обманул, он же к тебе больше не придёт. Если ты не умеешь общаться с людьми, то ты долго на рынке не простоишь, в этом-то и искусство.

— Рынок — это в основном про мясо. А откуда у вас идут поставки?

— Из разных мест: из Башкирии, Челябинской области, много у нас в области хозяйств. У нас нет замороженного мяса, а потому срок годности у него всего несколько дней. Поставки есть каждый день, и продавец знает, сколько ему в день нужно нарубить, чтобы всё в день продать. А если остаётся чуть больше, то продавец уже в конце дня продаёт его со скидкой. Мясо неплохое, просто товарный вид уже не тот. То, что цена нефиксированная — это нормально, это допустимо по закону о рынке. Люди торгуются.

— Есть категория людей, которым не нравится, что продавцы трогают мясо руками…

— Это неправильно, мы призываем, чтобы продавцы работали в перчатках, но бывает у них. У них ещё и вилки есть, чтобы мясо переворачивали.

— Тогда вот ещё то, что возмущает людей — это воробьи, которые летают в помещении.

— Не знаем, что с ними делать. Вот в Ельцин Центре есть специальная звуковая система, которая отгоняет мелких птиц. Но у нас такой системы нет, так как она очень дорогая.

— А рыба у вас на рынке откуда?

— Отовсюду: Мурманск, Камчатка, есть рыба, которая идёт из-за границы — из Чили.

— Сколько в среднем средняя посещаемость рынка?

— Тысячи, но раньше было больше. Есть такое мнение, покупатели приходят и говорят: «Ой, сколько у вас народу много», а продавцы на это же количество говорят: «Ой, как у нас мало народу». Самый базарный день — это суббота, после него идёт первая половина воскресенья и пятница. Затем вторник, так как понедельник выходной, а среда и четверг — самые свободные. В субботу, по сравнению со средой, людей, наверное, раз в пять больше.

— Вы в самом начале говорили, что молодёжи рынок не интересен, но в Москве сейчас суперпопулярный формат — рынок «Депо». Может, стоит у нас такое же сделать, чтобы молодёжь привлечь?

— Я об этом «Депо» меньше знаю, но в Москве ведь есть еще один подобный рынок — Даниловский. Нам тоже говорят: давайте из Шарташского рынка создадим концептуальный рынок. Но в Москве и доходы другие, и народу больше. У нас, конечно, можно сделать фуд-корт, но это большие вложения. Я почитал, сколько в Москве стоило переоборудовать рынок, — на это ушли миллиарды рублей. — Второе сомнение — а пойдут ли люди?

В интервью известный ресторатор Олег Ананьев рассказывал, что он готов строить рестораны только в центре, в километре от «Пассажа» (цитирует интервью ресторатора на Е1.RU. — Прим. ред.). А мы не в километре находимся. Это тоже мнение авторитетного свердловчанина, который в этом соке варится. И те, которые будут есть гламурную похлебку на концептуальном рынке, — это как раз те же посетители, что и в ресторанах.

— Мы сейчас зашли, и у вас на входе сидит бабушка с коробочкой чеснока. Очевидно, что она за место у вас, как остальные, не платит. Вы разрешаете так торговать или боретесь с этим?

— Это трудный вопрос. С одной стороны, бабушку жалко, вот сидит она с этим чесноком, может быть, что-то продаёт. С другой стороны, понятно, что ей здесь не место на дороге ни по каким правилам, а выгонять жалко. У нас была такая ситуация с уличными точками. Там была компания дедушек, которые продавали гвозди и тому подобное, и мы их постепенно убрали. Знаете почему? Потому что это уже не торговля, а клуб по интересам. Ничего у них не продаётся, они стоят целый день, общаются, а в конце они ещё и по 100 грамм накатили, и вот это проблема. Но бабушки более приличные, мы их просим уйти, а они обратно, поэтому это и борьбой-то особо не назовёшь, жалко их.