Экс-директор «Колизея» и «Салюта»: «Я показал детям много голливудских фильмов — мне стыдно за это»

После Нового года стало известно, что директор кинотеатров «Салют» и «Колизей» Сергей Федяков покинул пост, который он занимал около 13 лет. О том, почему после стольких лет он решил уйти, чем будет заниматься сейчас и что ждёт наши кинотеатры, он рассказал в интервью E1.RU.

— Заявление написал еще до Нового года. Решил сделать себе такой подарок и отдохнуть, — говорит Сергей Федяков.

— Вы «Эху Москвы» рассказывали, что ушли именно потому, что свой пост покинул вице-мэр города Вадим Дударенко…

— Не из-за того, что он ушёл. На самом деле, когда отцы города сказали: «Вот, Сережа, тебе имущество, мы его тебе доверяем, давай хорошо работай», конечно, я понимал всю ответственность, которая на мне лежит, и те обещания, которые не в контрактах подписаны, а которые ты людям в глаза говоришь. Сегодня эти обещания ты должен давать уже другим людям — и ты их либо даешь, либо не даешь. У меня есть и свои проекты. Поэтому, скажем так, это лишний повод, чтобы мне легче было написать заявление по собственному желанию. Никто не виноват в городе, что я ушел.

— Вы сказали, что у вас есть и свои проекты, это какие?

— Хочу свой бизнес маленький. Всё очень скромно, как все. Это будет связано с кино. Бывает, когда говоришь, а оно потом не случается. Я лучше все сделаю, а потом начну говорить. Я не потеряюсь.

— Сейчас уже входит в тенденцию, когда заканчиваешь свою деятельность и идешь в политику. Антон Шипулин, например, собирается в Госдуму. Вы не планируете?

— Нет, политика — такое неблагодарное дело. Может быть, это мой стереотип, но для меня слово «депутат» вообще какое-то страшное. В России 80% скажут, что это плохие люди, и только 20% скажут, что депутаты делают доброе дело. Конечно, они делают нужное дело, но всё, что называют политикой, для меня, мне кажется, закрыто.

— Кроме маленького бизнеса есть еще какие-то планы?

— Есть глобальный проект, я его сейчас не буду оглашать. Как говорится, расскажи о своих планах и насмеши Бога. Я думаю, что этот проект будет прорывной, это целая городская экономика. Это будет проект в области культуры, потому что культура будет рулить всем. Тот металл, который мы производим в Верхней Пышме, когда-то будет не нужен в таком количестве. Модели ценностей формируются как раз культурой.

— Для кого будет этот проект?

— Это будет направлено на детей. Я показал очень много голливудских фильмов, мне стыдно за это. Мне стыдно, что мои дети смотрели это кино, что другие дети в большом количестве смотрели это кино. Созидательное и хорошее я не привнес. Нужно просвещать детей, заниматься ими, и то время, которое у меня сейчас осталось, я потрачу именно на детей, на просвещение и образование детей — этот проект будет связан с этим. Проект должен быть глобальным, потому что если это не становится событием, то на это мало кто обратит внимание. Не только город получит благо в качестве просвещения, но и вся страна, может быть, мир.

— Вы уже договариваетесь с кем-то по этому проекту, с площадкой? Сразу в голову приходит Ельцин-центр.

— Вот есть в городе большой проект «Ельцин-центр», а будет еще один. Это не мой личный проект, это и администрация, и большой бизнес. Здесь есть интерес власти — показать, что в Екатеринбурге есть такой проект. У нас мало того, что мы можем с гордостью называть Made in Ekaterinburg.

— Вы были в рабочей группе по проекту зоопарка «Синары», продолжите им заниматься?

— Если привлекут, то буду продолжать. Это проект небыстрый.

— Расскажите, как работают кинотеатры «Колизей» и «Салют»?

— Начнём с того, что «Колизей» и «Салют» — это единственный МУП в стране, который занимается кинопрокатом, да еще и в старых кинотеатрах. Мы выжимали всё что можно, экономика была сложная. Если сегодня в целом посмотреть на ситуацию, то много сделано — через нас прошло около 7 миллионов человек.

— Семь миллионов — это за какой срок?

— Без малого 13 лет я в «Салюте» был, за это время. Мы несколько раз признавались лучшим региональным кинотеатром, выделялись тем, что у нас единственных есть планетарий, музей карикатуры в России. Есть чем гордиться, единственное, всё стало сложнее, что скрывать, был сложный подарок «Колизей». Его надо было запускать, и та модель, которая мною была предложена, сопровождалась рыночными понятиями. Денег в бюджете не было, вопрос надо было решать самостоятельно, зарабатывать деньги и запускать кинотеатр. Перед этим, конечно, я смотрел многие проекты, которые здесь можно сделать, в том числе и театр. Технически здесь возможно сделать только кинотеатр, потому что старый объект под театр не приспособить.

Модель была простая — привлечь инвесторов. Они должны были приспособить себе помещения для общепита. И была принципиальная история получить аренду за два года вперёд, и тогда на эти деньги можно было ремонтировать и зал, и фойе сделать потрясающее, также решить вопросы с отоплением, канализацией — это ведь всё старое. Понятно, что мы не всё успели сделать, только фасады к чемпионату, крышу и сохранили кинопрокат.

— Фишка «Колизея» ведь в том, что там показывают не массовое кино?

— То кино, которое мы планировали ставить, мы ставили. Меня радовало, что мы выбрали ту модель, которая не устареет. Она классическая и будет востребована — мировая практика это подтверждает, что такие арт-кинотеатры существуют в разных городах. Контент был уникальный, там как раз кинопрокат не ставился как источник дохода, доход извлекался из других мест — с общепитов, с мероприятий. Таких кинотеатров в стране нет — наш может стать гордостью, если всё реализовать. Эта модель вечная, но мы к ней прикрутили только одно колесо, надо еще три. Сейчас мы не имеем того, чего мы хотели. А у нас самый конкурентный город по кинопрокату. Москва только на пятом месте.

— Чтобы доделать Колизей полностью, какая сумма нужна?

— По нашим подсчетам, нужна скромная сумма — 85 миллионов рублей.

— А где их взять, продумывали?

— За счет инвесторов. Нужно было инвесторам разрешить заключить длинный договор аренды. Нужно просто выгодно сдавать в аренду — это ведь самый живой перекресток в городе. У меня никогда не было возможности что-то брать из бюджета, поэтому только рыночный подход. В МУПе есть одна хорошая вещь — нет фиксированной ставки аренды, есть процент, который перечисляется учредителю от прибыли. И как таковой дамоклов меч не висит, как у обыкновенного арендатора, который взял помещение в аренду. Сейчас многие кинотеатры даже в торговых центрах не платят аренду, они платят процент с оборота. Торговый центр хороший — процент высокий.

— Все-таки объясните, «Салют» и «Колизей» выгоднее держать частному лицу или когда они МУП?

— Главное, чтобы проект был реализован. Если он хорошо реализовывается, то зрителю ведь все равно, кому принадлежит кинотеатр. Если город не хочет продавать «Колизей», то нужно найти деньги на него.

— А город не хочет его продавать?

— Может быть, и хочет. Но я считаю, что если проект хороший, то и бизнес его может реализовать, и город тоже.

— Вы озвучили сумму в 85 миллионов, получается, что ее сможет дать только инвестор?

— Если деньги находятся в городском бюджете, то можно из МУПа сделать учреждение, получить деньги из бюджета на проект и его реализовать. (МУП является коммерческой организацией, а муниципальное учреждение — некоммерческой, то есть получение прибыли не является основной деятельностью. МУП существует за счёт собственных средств, которое оно заработает, второе существует частично за счёт субсидий, плюс за счёт внебюджетных поступлений. — Прим.ред). Если в формате учреждения работать, то у тебя всегда есть запасной аэродром. Например, не пришли люди в кино, тебе надо платить за электричество, а у тебя на этот случай есть смета — ты взял и заплатил. Получается, что это уже не совсем рыночное предприятие, я бы даже сказал, совсем не рыночное.

— Смета — это деньги, которые выделяет администрация?

— Да.

— И какая там сумма заложена?

— Не знаю. Но, чтобы кинотеатрам жить, надо хотя бы миллионов 25.

— Я, может, об одном и том же спрашиваю, но скажите, может настать день, когда «Салют» и «Колизей» выкупит частное лицо / бизнесмен?

— Сегодня это невыгодно. Момент, когда инвесторы интересовались кинотеатрами, прошел. В Москве есть потрясающий кинотеатр «Соловей», там фильмы показывали до тех пор, пока на них шли люди. Там всегда были полные залы, но сегодня этот проект стал экономически невыгоден, на его месте собираются строить апартаменты. Если такие интересанты придут, то это плохо. А интересанты в виде федеральных сетей, которые занимаются кинопрокатом, я думаю, не появятся, потому что это не коммерческая история. Сейчас надо быть в торговом центре и быть многозальным. «Салют» не находится в торговом центре, но многозальный — у нас восемь залов. Он на этой базе сможет ещё долго работать, но выдавать те деньги, чтобы отбить покупку объекта, он не сможет — на это понадобится 16–17 лет.

— Вы сказали, что прикрутили одно колесо, какие еще три колеса нужно прикрутить к «Колизею»?

— Да там все нужно делать — начиная с канализации. Она сейчас утекает через восемь колодцев архитектурного университета. Нужно хотя бы сделать прокол на Ленина — самостоятельный выход в канализацию. Вот мы говорим про высокие материи, а они начинаются с этого. В «Колизее» нет отопления, в офисах есть, а в самом фойе, в большом зале…

— В «Колизее» нет отопления?

— Нет, большой зал инфракрасниками отапливается — на ночь включается, нагнетается температура, а в фойе вообще нет ничего. Понятно, что это памятник архитектуры и батареи не повесишь, понятно, что нужно делать теплые полы с хорошим красивым мрамором. Это все стоит денег, но я всегда считал, что если мы хотим иметь изюминку или бриллиант, то надо делать. Ведь сама идея создания здесь театра потрясающая, и я хотел увековечить ее в мюзикле. Театр появился благодаря меценатам, здесь есть уральский характер. Когда генерал Глинка в обход губернской Перми согласовал наличие в провинциальном городе театра, и на то было позволение Николая I.

— С идеей мюзикла вы к кому-то уже выходили?

— Это надо сделать на высоком уровне, должны быть правильные и сценаристы, и режиссеры, и актеры. Идей всегда очень много, главное — этим заниматься. У меня есть и свои личные проекты, за которые я еще должен отвечать, я из города никуда не уезжаю. Я как в Общественной палате, так что я общественную нагрузку готов нести, быть в креативной команде.

— Какая посещаемость «Салюта» и «Колизея»?

— У «Салюта» посещаемость 20–30 тысяч в месяц. В «Колизее» всё скромнее, он вообще вне рынка. У «Салюта» посещаемость падает из-за конкуренции. Ежегодно идет минус 5%. Сегодня рулит процессом коммерческое кино — блокбастеры, люди идут на коммерческое кино и выбирают тот зал, где коммерция во главе угла — в торговый центр: обошел магазины, посидел в ресторане, зашел в кинотеатр. Понятно, что сейчас основной драйвер кинопроката — «Гринвич». Они молодцы, развиваются правильно. Я думаю, что «Салюту» даст толчок проект с пешеходной улицей Толмачева.

— А вы будете заниматься сейчас этим проектом?

— Концептуально этот проект решен. Сейчас им будет заниматься город. Нужно убедить бизнес, туда должен зайти тот, кто умеет заниматься стрит-ритейлом. Инвестор должен купить недвижимость, которая недооценена, вложиться в благоустройство вместе с администрацией (администрация должна помочь сильно, культурно в том числе) и из этого извлекать прибыль, тогда появится в центре города европейская улочка.

— А администрация сейчас занимается этим проектом?

— Она же начала этим заниматься. Мы в принципе всем долго занимаемся — я один киоск цветов выносил пять лет, поэтому, сколько будем строить пешеходную улицу, Бог даст, построим быстро. Если будет бюджет развития, то построим быстро.

— Можно сказать, во сколько меньше зарабатывает «Салют» по сравнению с кинотеатром в «Гринвиче», например?

— Примерно в пять раз меньше.

— А при таких цифрах «Салюту» не грозит закрытие?

— С оптимизацией всех процессов он всё равно останется прибыльным. Просто маржа будет маленькой, на развитие, конечно, будет мало денег. Но здесь опять включается модель — приходите инвесторы, площади есть. Мы всегда умудрялись сделать из ненужных кабинетов что-то полезное.

— Что будет с кинопрокатом в целом?

— Кинопрокат — это ведь достаточно простой бизнес. Его нужно оптимизировать и расходную часть убирать, и тогда появляется доход и прибыль. Автоматизация всех процессов, киномехаников уже давно нет, контролёры еще есть, но можно поставить турникеты для проверки. Раньше были кассиры и бармены, сейчас они совмещены. Следующий этап — оптимизация бухгалтерии.

Оптимизация всех процессов позволит кинопрокату сохраниться прибыльным бизнесом. Сегодня в кино идут в основном за развлечением — большой экран, звук. Поэтому хорошее кино будет удешевляться в процессе производства, и его доставка будет упрощаться через интернет. Сегодня процессом рулит Netflix, так что в 24 залах будет проблематично что-то показывать. Сегодня никому не нужна драма в три часа. Условно говоря, если я еду из аэропорта до центра города на такси 30 минут, то я найду как раз на это время кино, как раз за это время и посмотрю в пути. И запрос на хорошее кино, на хороший контент будет уменьшаться в отношении хронометража — это будущее кинопроката. Маленькие студии, которые будут делать короткие оригинальные фильмы, победят.

— Типа нашего Red Pepper Film?

— Да. Такие компании победят. Я бы хотел, чтобы небольшие студии, которые делают такие фильмы, сели в «Салюте», делали бы свое кино и устраивали бы показы и мастер-классы.

— Сейчас есть временно исполняющий обязанности, как думаете, он и останется?

— Кириллов был моим замом, он очень грамотный человек — и с юридической точки зрения. Думаю, что он сейчас грамотно проведет реорганизацию предприятия — из МУПа сделает учреждение. Наверное, в отношении творческих задач будут искать другого человека. Сложно на него все свесить. Думаю, что быстро найдут и в ближайшее время фамилия этого человека появится.

— Вам она уже известна?

— Нет, пока не известна.

— Вы продолжите ходить на фильмы именно в «Салют»?

— Да. У меня есть любимые залы, любимые места. Там люди, с которыми важно зайти и поздороваться. Мой любимый — это третий зал, а место — в тринадцатом ряду в проходе с краю.