с первой частью предложения соглашусь, со второй - вряд ли, ведь искусственное или насильственное чувство неискренне и лишь отталкивает... (смутился, убежал)
На тему этой колонки меня навел один из заслуженных авторов этого сайта по имени Olden. Конкретно, он ткнул меня носом в одну из дискуссий на форумах и побудил высказать свое мнение.
***
Я родился в 1955
году, через два года после смерти Сталина, в Калининградской области. Это примерно одна треть германского государства Пруссия, которое при начале последней мировой войной было присоединено к Третьему рейху, а после его падения поделено между Польшей и Советским Союзом. Там, в разное время и в разных
городах, я прожил большую часть жизни. Происхожу из семьи партийных интеллигентов, профессиональных работников идеологического фронта -- кстати, до сих пор отнюдь не смирившихся с поражением того, что составляло главное в их биографии. Сообщаю это исключительно, чтобы обозначить, так сказать,
начальные условия. Если угодно, можете считать меня не вполне русским. Психологически я ближе к Штольцу, хотя хорошо понимаю и Обломова тоже.
Лично для меня родина начинается впечатлениями варвара на развалинах Римской империи. Тогда, впрочем, многое списывалась на послевоенную разруху
и бедность. Население Восточной Пруссии, как известно, было сравнительно мирными способами отправлено в Германию, а недвижимое имущество, которое от него осталось, еще только начало приходить в упадок. Двадцать-тридцать лет назад можно было наблюдать исчезновение следов нормальной жизни под
наслоениями советской плесени: плохой работы, еще худших материалов и совсем никудышных замыслов. Десять лет назад начался обратный процесс: артефакты совка начали отпадать, а немецкое -- обнажаться и как бы врастать в современность. Но когда я был маленький, кладбища еще не были пущены под парки
культуры и отдыха, многосложная система мелиорации еще не была разрушена новыми траншеями, брусчатка еще не исчезла под асфальтом, черепица еще не была заменена шифером, а благородная серая, невероятно прочная штукатурка и красный кирпич еще не были закрашены в цвета имперского классицизма, на манер
Ленинграда. Жители в основном обходились уцелевшими от войны строениями. Голубые города социализма не существовали даже в названиях. Первые "хрущобы" начали появляться уже на моем веку.
В числе острейших впечатлений моего детства -- воспоминания старших о том, как каждую ночь "увозили"
соседей по дому рядом с Моссоветом, о безысходной жестокости предвоенных и военных законов, или об ужасах ленинградской блокады. Нет, не о борьбе и самопожертвовании, а о таких вещах как, например, людоедство. При этом специально меня никто не просвещал, и уж тем более никто и в мыслях не имел
очернять советскую действительность. Просто так: бывало, разговорятся друзья за праздничным столом.
"Щит и меч" я не читал, не смотрел и ровно ничего об этом произведении не знаю. Пока не прочел постинги, вообще думал, что песня про Родину -- из "Семнадцати мгновений весны". Из этого
можно заключить, что "Семнадцать мгновений весны" я тоже не смотрел, что не вполне соответствует истине. Смотрел две или три серии, урывками. Причина вполне эстетическая. Фильм сделан с точки зрения советской девочки, пионерки в романтической стадии полового созревания. Я же, как легко понять, был
мальчиком, причем, к моменту выхода "Мгновений" в эфир, успевшим материализовать отношения с противоположным полом. С тех пор ничего не могу с собой поделать. Импринтинг. Геройства Штирлица у меня вызывают примерно такое же отвращение, как ситуации, в которых мужчины выдают себя за женщин. К тому же
я не смог прочитать ни одного сочинения Юлиана Семенова: его тексты мне кажутся бестолковыми и не умными сверх всякой меры.
Постойте, а при чем тут Юлиан Семенов? Литературный "Щит и меч" написал, кажется, Вадим Кожевников. Кстати, Rambler отказывается искать слово "меч": по мнению его
разработчиков, оно должно писаться как "мечь". Таких ошибок не делаю даже я. Интересно, с чего у них начиналась родина? Тоже с разглядывания картинок в букваре? Ну, ладно, что написалось, то написалось, а мнение о романе и фильме пусть выскажут те, кто читал и смотрел.
***
Самому мне интересно другое: неужели у кого-то эта песня вызывает слезу умиления? У меня на нее технологические ассоциации. Насколько я знаю отчасти по историческим источникам, отчасти по собственному опыту, тема родины в большевистской пропаганде это важный фактор, позволяющий разграничить
несколько ее поколений. Мне они представляются примерно так.
Для дореволюционного периода было характерно резко критическое отношение к национально-территориальным обстоятельствам. Сознательный пролетарий должен был отталкиваться от мерзостей российской жизни и тяготеть к передовому
мировому опыту борьбы за свое освобождение. Это, к слову сказать, было вполне в духе российской культуры XIX века. Национальные культурные святые, именами которых до сих пор клянутся патриоты, на самом деле относились к России плохо и откровенно ставили ей в пример Европу. Я думаю, грамотным людям
излишне напоминать о том, что Пушкин, к примеру, всю свою сознательную жизнь любыми правдами и неправдами пытался срыть за бугор, а в основе недовольства зачинщиков всех русских революций, декабристов, лежат впечатления, полученные ими во время преследования французов от Москвы до Парижа. Написал
"сознательную жизнь", поскольку в молодости у поэта отмечались патриотические порывы, но с возрастом сошли на нет. Скажем, "Борис Годунов" как характеристика российской действительности -- полная чернуха.
Период революции, гражданской войны и первых пятилеток -- в честь другой
популярной песенки назовем его "гренадским" -- это уже интернационализм в сочетании гордостью за свои победы, с нарастающим ощущением своей избранности, своей всемирной миссии. Несмотря на серию поражений на периферийных рубежах вновь сколоченной империи, идеология оставалась экспансионистской.
Немедленно после вступления Второй мировой войны в пределы СССР, была проведена своего рода идеологическая мобилизация. Советские начальники спохватились и фактически признали, что игнорирование национального фактора как важнейшей политической мотивации всей новейшей истории, чуть было не
довело их до беды. Под красные знамена были срочно призваны старые песни, символы, герои. Полагаю, именно тогда и началась Родина в обиходе полевой и тыловой пропаганды.
Хотел бы подчеркнуть, что я не вкладываю в написанное мною никакого особенного сарказма. Сталинская команда к этому
моменту уже находилась у власти много лет, вполне профессионально занималась массовой политикой, решала задачи удержания власти. Вместе с правительствами всего мира они перенимали находки гитлеровских политработников, а когда потребовалось -- стали национал-социалистами. Да, на мой взгляд, есть все
основания говорить, что именно в этот период российский большевизм трансформировался в национал-социализм. Фашизм ведь тоже не был исключительно германским: фашисты и коллаборационисты были во всех европейских странах, в состав военного блока входили Италия, Япония, Румыния, были в нем военные
контингенты многих других наций, в том числе и российские. Гитлер, как и Сталин, был вынужден решать многонационал-социалистические задачи.
Далее (и это уже моя жизнь) последовала смерть и посмертная дискредитация тирана. Кто не жил, пусть не строит на этот счет никаких иллюзий:
великий вождь так хорошо отработал стереотип изобличения предателей среди своих соратников, что и его собственная репутация наилучшим образом рухнула по той же модели. Стоило шепнуть на ушко, что Сам как раз и был главной бедой, как у его поданных тут же сошлись концы с концами в картине мира. В
хрущевские времена упоминать Иосифа Виссарионовича казалось неприличным и опасным. Играя в войну, мы иногда кидались "в атаку" с криками "за Родину, за Сталина!", и ощущали это как особо дерзкое хулиганство. Взрослые при произнесении детьми запретного имени "одергивали" их и "шипели на ухо", что
было типичными для того времени приемами воспитательного воздействия.
Тогда у советской идеологии начались трудности. С экспансионизмом надо было повременить, чтобы набраться сил. Холодная война потеряла смысл. Пришлось развязать борьбу за мир, а там и вовсе переходить к глобальной
стратегической обороне. В пятидесятые годы слепому стало очевидно, что побеждает с нарастающим отрывом не тоталитарный, а демократический, заокеанский эксперимент. Хрущев лично съездил, убедился: хреново дело. Бросил лозунг "Догнать и перегнать Америку". Внедрил кукурузу. Дошкольником, меня изредка
брали в райкомовский "газик", отправлявшийся в инспекционные рейды по округе. Стеной стояла зеленая масса на полях Восточной Пруссии.
Что им оставалось? Ленин, по всей вероятности, никогда не был близок народу: ни как статуя на площади, ни как мумия в саркофаге, ни как сорок томов на
книжной полке. Маркс -- тот хоть был мордатый и бородатый. Задним числом я теперь понимаю, какую чудовищную маркетинговую ошибку совершили основоположники, не разработав адекватную систему торговых марок и рекламных символов. Советы очень быстро превратились в конторы по выдаче справок. Странно было
бы гражданам умирать за их власть. Социализм на роль символа единства великой державы и подавно не годился. Уже при Хрущеве дальновидным людям стало ясно, что из всей совокупности мобилизующих и вдохновляющих ключевых понятий одно только Родина и остается работоспособным.
Правление
Хрущева знаменуется возрождением почти изведенной при Сталине интеллигенции. В истории российской революции так называют социальную категорию люмпен-нителлектуалов, из которых вербуют, по выражению Владимира Высоцкого, "настоящих буйных", главарей и трубачей. Ленин писал: мол, пролетариат сам по
себе в лучшем случае способен требовать, чтобы ему ослабили цепь и добавили пайку. Нужна интеллигенция, чтобы возглавить его, распалить и завести по-настоящему далеко. Вот эта самая интеллигенция (теперь называемая "шестидесятниками") тогда и явилась вновь на опустевшей арене. Мастера
идейно-художественного обеспечения борьбы вступили в схватку с мещанством и вещизмом, вдохновили советскую молодежь на разведку полезных ископаемых, подъем целины, строительство плотин, городов в тайге, и прочие угодные начальству занятия.
Надо вам сказать, что молодежь в
идеологическом вакууме совсем было начала отбиваться от рук. Стиляги, чуждая музыка, очереди на иностранные кинофильмы, культ долларов и жвачки, все это так называемое низкопоклонство перед Западом, диссидентство, бесконечные попытки смыться или остаться, как успешные, так и нет. Шестидесятникам
кое-что удалось сделать для сплочения здоровой части общества против подобных негативных явлений и проявлений. Их заслуги никогда не были должным образом оценены властями, хотя мне со стороны шестидесятники всегда казались благонамеренной системной оппозицией. История подтвердила:
либерально-коммунистические идеи оказались принципиально несовместимы с жизнью реального социализма. Когда твердолобые вымерли, а верховная власть мирно, по праву наследования перешла к поколению моих родителей, она незамедлительно развалилась у них в руках.
Ох, как мне надоел этот
исторический обзор, но что поделаешь... Только теперь я подошел, наконец, к 1968 году, когда советскому зрителю впервые был задан пресловутый вопрос: "С чего начинается Родина". Придуман он был не от балды, а в русле очередной пропагандистской доктрины. Тогда в большой моде была концепция так
называемой малой родины. Шестидесятники, взошедшие на пик своей трудоспособности, умелости, популярности, но еще не добравшиеся до высоких постов, доказывали друг другу и властям, что от нормального человека невозможно ожидать эмоционального отношения к такой большой, разнообразной и почти
неизвестной ее обитателям стране как СССР. Эффективная пропаганда должна взывать не к абстракциям высокого уровня, а к реальным чувствам: напоминать о той самой березке, о милой маме, о песне, которую она пела, и о голоске малиновки, о реке Волге, проселочной дороге, о траве у дома, о резном
палисаде и опять о родительском доме -- я намерено перехожу к недавним образам, которые должны быть знакомы даже самым молодым читателям.
Примечательна еще одна линия идеологической трансформации. Ранняя большевистская пропаганда взывала к разуму, пыталась его возмутить, вскипятить.
Сознательные пролетарии должны были прочесть, допустим, "Капитал" (ох, не завидую я им, но ведь написал же Маяковский: "Мы открывали Маркса каждый том/Как в доме собственном мы открываем ставни"). Коммунисты, по крайней мере, декларативно, стремились развить и просветить.
Тема "малой
родины" вовсю эксплуатировалась пропагандой военного времени, хотя восторга у правящей партии это, насколько можно судить, не вызывало. Конечно, было бы гораздо лучше, если бы пулеметчик строчил не за синий платочек, а за Сталина. Да и бойцам на привале больше подошло бы слушать не старинные
вальсы, а марши и вспоминать о парадах, а не о танцплощадках. До поры приходилось мириться, однако после Великой Победы певцам таких вот мелкобуржуазных ценностей надолго прищемили носы и хвосты.
Но пропаганда шестидесятников -- это совсем другое. Она норовила очистить адресата от
взрослого опыта, от знания реальной жизни, напомнить о юности, детстве, вернуть к роли ребенка, вызвать ощущения младшего в семье. Как хотите, мне это о многом говорит.
Можно заметить, что доктрина малой родины многими чертами напоминает параллельный ей западный экологизм,
энвироментализм, зеленое движение -- особенно когда эти идеи начинают внедряться пионервожатыми. Разница, опять-таки, в том, что концептуальное ядро экологизма основано на знании, он обращается к разуму, утверждает ответственность человечества как старшего на земле, а в советской идеологии насквозь
ничего нельзя найти, кроме зеленых соплей. Вся ее экологическая составляющая -- призывы к трудным подросткам не стрелять лебедей, и вообще, не мучить зверюшек.
***
Я готов допустить, что песня "С чего начинается Родина" была популярна, хотя и не могу припомнить случаев ее
хорового исполнения за праздничным столом. Но что заставляет развитых людей поддаваться на такие пошлые и циничные манипуляции?
Вот типичные примеры из постингов. Цитирую абзацами.
В самом начале один из участников дискуссии (Corvax) пишет.
Родина - это не где,
это когда и где. Родина - это то время и место, где прошло детство. Это те люди, которые тебя окружали тогда. Каждый человек покидает Родину с возрастом, а не в случае пересечения границы. Вернуться на Родину нельзя, так как нельзя повернуть время вспять, войти дважды в одну и ту же реку. Родину
можно только запомнить. Все.
Замечу, что из советской школьной программы я запомнил официальное советское определение Родины. Их два:
- родина - пишется с маленькой буквы - то место, где ты родился. Район, село, деревня.
- Родина - пишется с большой буквы - наша великая
советская страна, которая тебя кормит, поит и одевает. И все всегда в неоплатном долгу перед ней.
Другой (Andrel) ему отвечает.
Ваше описание Родины очень похоже на поиск самооправдания "Почему я поехал в Америку". Я не знаю вашего текущего статуса сейчас, но если у вас на
руках красная паспортина со штампиком H1B, то в один прекрасный момент вы вспомните свою Родину, вернетесь, войдете опять в родные воды или как говорят - "на родину предков", а там, кто знает, что будет далее... Так что Родина - это очень конкретное и осязаемое понятие.
В ответе --
любопытная смесь мотивов. С одной стороны, явно негативная оценка факта отъезда, хотя бы и временного, как поступка, требующего самооправдания. С другой -- жесткая констатация того, что Родина вполне может еще догнать, напомнить о себе, применить насилие.
Конечно, может, но разве это
причина для того, чтобы лучше к ней относится? Всем нам приходится учитывать фактор своего происхождения и нередко, вслед за взрослеющим Пушкиным говорить... не помню точно, примерно так: "Черт подгадал мне родиться в России с умом и талантом". Ну, что же поделаешь -- родившись, надо как-то
выживать.
Цитирую еще.
Ко всем нероссийским россиянам ... такой маленький вопрос: Россия - поганая страна. Почему тогда вы общаетесь между собой (будучи ее порождением), с ее нынешними обитателями, на сайте, созданном ее нынешним обитателем, а вовсе не с божественными,
ушедшими в отрыв, высококультурными западниками? (например, американцами)
Нынешний обитатель, создавший сайт, на котором происходят все эти безобразия -- я. Приходится ответить. Господа "нероссийские россияне", я думаю о вас как о людях, совершивших мужественный, взрослый поступок. Я
высоко ценю ваше общество и узнаю от вас много полезного. Мы разделены пространством, но близки друг к другу информационно. Взаимодействуя, мы быстрее догоняем "ушедших в отрыв", чем могли бы это делать в одиночку. Я соглашаюсь с Andrel'ом в том, что наша родина не исчезает в прошлом, как не
исчезает умерший человек. То общее, что у нас есть, само наше взаимопонимание -- тоже наша родина.
Еще цитата.
Россия - это наша с вами Родина. Вы посмотритесь в зеркало - у нас на лбу у всех написано большими буквами - Я ИЗ РОССИИ. Вам это не нравится, и поэтоиу вы
придумываете всякие обьяснения, как будто этого нет, стыдливо прикрываете надпись рукою и занимаетесь самообманом ... Родину не выбирают, как и родителей. Уж что досталось, то досталось. И все мы впитали ароматы России и с ними идем по жизни.
Ну, тут можно только вспомнить
анекдотического поручика Ржевского: "Мыться надо". Вообще, тяжелый, травмирующий опыт часто объединяет крепче, чем, что бы то ни было. Те, кто провел молодость в окопах, остаются нужны друг другу до конца. Вместе им легче выживать. Медицина лучше справляется с проблемами таких людей, если изучает их
совместно. Добившись первых успехов, мы образуем новый рынок: для нас пишутся специальные учебники языка, создаются курсы бизнеса, работодатели начинают распознавать нас как особую категорию при найме. Глядишь, и дезодорант какой-нибудь придумают.
Последняя цитата.
Должен
с сожалением сообщить один ужасающий факт. Среди моих друзей-знакомых около 70% постоянно говорит о эмиграции. Врачи, компьютерщики, программисты, музыканты, рабочие- литейщики, и т.д. Большая часть думающего населения страны, кажется, хочет свалить.
Вот, не вижу тут ничего ужасного.
Чем лучше этим людям гнить здесь? Разве это повышает уровень мирового благополучия? Тот факт, что они рождены в России, имеет гораздо меньшее значение по сравнению с тем, что их объединяет с другими думающими людьми. Я имею в виду не симпатии и духовные интересы, а простой экономический резон: если
где-то им согласны давать им работу и платить за нее, то это и есть главная связь, за которой надо следовать.
Между прочим, "нероссийские россияне" хорошо знают, что, оказавшись в другой стране, им ни в коем случае нельзя объединяться по принципу общего происхождения. Но ведь и мы, живя
здесь, не собираемся водиться, с кем попало. "Мои" два процента русских, называйте их думающими или как угодно, независимо от их планов и места жительства есть и будут мне ближе, чем остальные 98%. Они -- моя родина. Не та, что осталась в прошлом, а та, с которой я иду в будущее.
***
Не утерплю, приведу еще один забавный пример из топика 8.94 "Советские достижения". Кстати, топик, на мой взгляд -- образцовое собрание интеллектуальных уродств. Дискутируется в нем известная проблема: были достижения, хотя бы в области балета, или не было.
Самый
большой булшит, как обычно, плавает ближе всего к поверхности. Большому кораблю -- большое плавание. Успехи такого большого корабля, как социально-экономическая система, можно оценивать только по самому большому счету. Самый общий показатель это уровень благополучия населения. Я не слышал, чтобы его
сводили к одной цифре, поэтому оценивать положение близких по эффективности систем затруднился бы. Однако когда речь идет о сопоставлении реального капитализма и реального социализма, разница очевидна, и ни о каких достижениях последнего речи быть не может. Скажем, если бы ваш сын остался на второй
год, но при этом лучше всех в классе пробежал бы стометровку в мешке во время "Веселых стартов", устроили бы вас такие достижения? Вот и с системами так же.
Ну а кроме главного, там еще много мелких булшитиков, типа того, что на советских авианосных крейсерах базировались самолеты с
вертикальным взлетом и посадкой, а на американских -- нет. Все это в отрыве от контекста (например, от того, что Штаты строили авианосцы еще в 30-х годах, а советские крейсера появились "под занавес" глобального противостояния и пошли на металлолом практически сразу после постройки) не имеет
никакого смысла.
Вообще, такие военные аргументы -- дикая и очень опасная чепуха. Штаты на порядки более развитая и богатая страна, чем Россия. Не стоит заблуждаться в отношении их боевого духа: американцы, к примеру, вели и выиграли чудовищную по жестокости и технической оснащенности,
войну с японцами на островах Тихого океана, а их операции в Европе, от которой они, между прочим, отделены Атлантикой, были весьма впечатляющими по эффективности. У нас про это очень не любят вспоминать -- а между тем, столкнувшись с реальной угрозой себе и своим союзникам, Штаты отлично сумели
мобилизовать свою либеральную рыночную экономику и бросили в дело немыслимые для любой другой страны количества алюминия, стали, огня, бензина, тушенки, не говоря уж о не столь многочисленных, но прекрасно подготовленных бойцах. Если им понадобится, они и сейчас решат любую техническую или
организационную задачу.
Но я не про авианосцы хотел рассказать, а про мороженое. Пломбир, "Ленинградское", батончики за 28 копеек. Andrel перечисляет их и сокрушается: по сравнению с этими советскими достижениями, нынешний ассортимент -- несусветная гадость.
Как большой
любитель мороженого с удовольствием делюсь опытом: в продуктовых магазинах и сегодня можно найти отличное средство от ностальгии. Оно упаковано в картонные коробки цилиндрической формы объемом (примерно) от половины до двух литров. Размеры их, цена и тип содержимого не зависят от фирмы, а разрисовка
-- разная. Чаще всего мне попадается Yarnell, а больше всего нравится Blue Bunny. Сортов американского мороженного бывает десятки, по большей части они нам незнакомы и непривычны. Держитесь классики: Homemade Vanilla, гарантирую радикальное излечение с первой ложки. Если подвернется, очень
рекомендую попробовать Cheesecake. В зависимости от инфляционной ситуации и темперамента владельца магазина, два литра стоят от семи до десяти долларов. Смотрите только, чтобы не подсунули талое.
Прикол в том, что промышленное мороженое, как и вообще почти все в современной пищевой
индустрии -- американское изобретение. Начали его делать в Балтиморе -- держитесь крепче -- в 1851 году. Потом центр производства переместился в Филадельфию. Самодельное домашнее мороженое было известно в Европе со времени путешествия Марко Поло, но это совсем другое дело. А технологии и
оборудование того, о чем тоскует Andrel, распространились по всему миру из США. Годы диетических безумств, борьбы с лишним весом и холестерином породили новые, облегченные сорта, но не заставили американскую публику отступиться от традиционных рецептов. В СССР мороженое производилось в очень
ограниченных масштабах, даже не во всех крупных городах, и по большей части скверного качества -- не удивительно, что эта культура так легко погибла. Ну, ничего. Пока стоят Соединенные Штаты, мы с вами без мороженого не останемся. А если случится нам вместе побывать в Нью-Йорке, я вам покажу, где на
самом деле находится наша Родина с большой буквы.
***
Большое спасибо гостю по имени engine за следующую ссылку:
По ней можно выйти на статью Виктора Дольника, в которой проводятся параллели между этологией, изучающей поведение
животных, и социологией. Обратите внимание: статья опубликована в трех частях. И еще: обратите, пожалуйста, внимание на системное мышление, демонстрируемое этим биологом. Приведу большую цитату, по возможности сокращенную.
У историка и этолога противоположное восприятие мощных
автократических и тоталитарных государств прошлого и настоящего. Для историка эти многоступенчатые иерархические образования - достижения разума, блестящей организации, гениальных царей и полководцев. Они возвышаются над организацией прочих племен и народов, как египетские пирамиды над барханами
песка.
Для этолога - это примитивные самообразующиеся структуры, просто разросшиеся до гигантских размеров. <...> Самосборка геометрически совершенных структур бывает и в неживой природе. Каждый мог наблюдать, как в насыщенном растворе самособираются красивые кристаллы.
<...>
В силу инстинктивных программ люди самособираются в иерархические пирамиды, это почти так же неизбежно, как образование кристаллов.
К сожалению, то, о чем пишет Дольник, характеризует не столько историков и этологов, сколько вообще носителей старого и нового
менталитета, и, в особенности, выходцев из советской империи по сравнению с их западными коллегами. Компьютерные науки имели самое прямое отношение к формулированию и демонстрации системных принципов. Мне всегда до чертиков досадно видеть компьютерных инженеров советской школы, рассуждающих как
председатель Госплана Маслюков, хотя, казалось бы, все карты им сданы. От души надеюсь, что Дольник прочистит кое-кому мозги.
Хотел бы, впрочем, сделать несколько примечаний. Статья Дольника уже старая. "Великая книга" Конрада Лоренца, о которой идет речь в первой части, давно
опубликована на русском языке под названием "Агрессия". Если не ошибаюсь, я первый раз упоминал ее в "Колонках" три года назад, а купил задолго до этого.
Конрад Лоренц -- нобелевский лауреат. Книги его замечательны не только научным содержанием, но и личностью, жизненным опытом автора.
Кстати, он, как австриец, был мобилизован, воевал в России, а потом провел здесь несколько лет в плену. Поначалу советские научные бонзы Лоренца признавали и охотно печатали. Возможно, вы читали хотя бы "Кольцо царя Соломона". После выхода "Агрессии" автора объявили пособником фашистов и перестали
издавать. Я очень советую найти и прочесть "Агрессию" целиком. Это не литературный шедевр и не теория всеобщего счастья, но это одна из книг, которые могут в одночасье перевернуть все ваше представление о жизни -- о вашей собственной жизни.
И еще одно. Дольник все же пытается дать
чуть больше ответов, чем имеет, а иногда, по-моему, совсем теряет почву. Например, в третьей части своей статьи при обсуждении демократии он явно путает ее с чем-то другим. Конечно, доказательство невозможности коммунизма дело похвальное, но только если это действительно доказательство. Кроме
этологии есть другие дисциплины, в которых вопрос о соотношении биологического наследия и социальных технологий ставится в явном виде -- в их числе социобиология в ее так называемом поп-варианте. Если кто-то имеет ссылки на соответствующие материалы по-русски, пожалуйста, поделитесь. Я обещаю
вернуться к этой теме, если вы проявите к ней интерес.
***
Что касается сути дискуссии о Родине, то я, скорее всего, присоединился бы к следующему высказыванию Nomad'a.
По моему опыту все призывы любить РОДИНУ (как акт духовный и проч.) на поверку оказываются
банальным вымогательством - денег, времени, труда и гражданских свобод.
По моему (несколько большему) опыту, все именно так и обстоит. Начальники убеждают вас полюбить, допустим, траву у дома... скажем для определенности, какой-нибудь лопух на задворках: заботиться о нем, навещать,
пропалывать. Лопух, естественно, инвентарный, навозная куча под ним намертво схвачена, у забора участковый приставлен, а граница -- та вообще на замке. Пусть ты сам имеешь международно- признанные права человека, но лопух останется здесь, а без него тебе -- не жизнь. Лопух без тебя обойдется, а ты
без него -- никак. Лишишься права на звание человека, утратишь душевный покой, что имеешь -- потеряешь, что хранишь -- не сбережешь. И сгинешь на чужбине, отвергнутый всем прогрессивным человечеством, поскольку не может быть человек без своего лопуха.
На самом же деле, лопухов в мире
сотни миллиардов, а навоз российский не отличается высоким качеством, потому как здесь не только скотине -- людям жрать нечего.
Вообще, все это социальные механизмы мотивации. Можно мотивировать деньгами, можно питательным бобовым супом и женщиной, можно водкой, а можно -- Родиной,
почему бы и нет... Последнее удобно тем, что давать вообще ничего не надо. Достаточно время от времени отнимать для острастки. Из этого ряда легко заметить, что эволюция остального мира шла в направлении противоположном советскому. Прогрессивная технология управления, предложенная шестидесятниками
для придания развитому социализму человеческого лица, в действительности была самой, что ни на есть ретроградной.
Давно дурят нашего брата, и пока будет достаточно дураков, дурить не перестанут. К примеру, мой последний наниматель все время требовал от кадровой службы, чтобы ему
поставляли работников с горящими глазами. Что это значит в переводе с предпринимательского на общечеловеческий, вы, надеюсь, без моих пояснений понимаете.
Кстати, вот еще, о предпринимателях. Пожалуй, никто сегодня не производит столько патриотического шума как они. Трехцветные флаги
над заведениями, публичные заявления и акции под названиями "Время жить в России"... Однако рекламная картинка, на которой молодые капиталисты строят новую страну, создают рабочие места, ведут своих работников к лучшей жизни, как-то не складывается. Взгляните какая, к примеру, пустота зияет в правой
части политического спектра. Только группа старых комсомольцев пытается сколотить нечто правоцентристское, да и то против левых. Между тем, правое крыло должно отличаться не горящими глазами лидеров, а позитивными, ясно понимаемыми интересами, влиятельностью и обилием денег.
Намерение
жить в России и, что гораздо важнее, умереть в ней своей смертью, сопряжено с весьма долгосрочными инвестициями. Выборы -- момент, когда надо купить себе хотя бы следующие четыре года и попытаться приблизить условия работы к тем, какие существуют в преуспевающих странах. Хотят ли этого капиталисты,
готовы ли они взять на себя политическую ответственность? Собираются ли они пустить в ход те средства, которые уберегли от налогов, не отдали ельцинской власти -- что было бы только логично? Не вижу признаков. А если так, то едва ли они сами намереваются следовать своим призывам.
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
