Хохо.. Вот и приплыли, - сказал пастор Леванчик. В руке его была зажата трость с набалдашником из полированной слоновьей кости.
- Так мы сегодня не попадём на тусу, - молвил сержант Шумейко. - Я, бл*ть, отказываюсь сегодня спать один!!!
У пастора отвисла челюсть:
- Холуй, не
сквернословь! - трость мгновенно поменяла место перехвата и слепяще-белая отполированная круглая кость вошла сержанту поддых.
- Ёп... тва..., - просипел сержант.
- Слышь, папа, забей на звездчатаго, а то меня ни*бет! - послышался рык справа - это очнулся от долгих раздумий денщик
Павлов:
- Сегодня пятница, и я намереваюсь охолонуть своя мракобесия, накопившиеся за будние дни! – Павлов, похоже, завелся не на шутку, - Так что, вы, папа, давайте думать дальше! Подвожу итоги, - денщик переступил с ноги на ногу, при этом серебряные кольца на его иссиня черной кожаной куртке
стильно бряцнули и перекатились с одного бока на другой:
- В приходскую нас не пустили, хотя уговор на то был, - денщик нехорошо посмотрел на пастора, тот поежился, - молвили: хоральная туба потрескалась от реверберации на низких частотах. Да хоть кафель германский у его преосвященства в биде!
Нам помещение с акустикой надобно, а не аппаратура!
- Ххххху-у-у!, - Шумейко, вроде оклемался и применил боевой прием расправления диафрагмы, - Папа! Что вы меня всё время наставляете своей ё…оу тростью?! У меня ж идеи поглаже ваших бывают!
Пастор ничего не говоря несколько раз
крутанул свою трость вокруг кисти, так что слышно было свист рассекаемого воздуха, и продолжил смотреть покрасневшим от накопленного дофамина глазом на сержа.
Сержант поправил китель, одёрнул пояс, при этом на пастора попал желтый зайчик от сверкающей бляхи с двуглавым орлом:
- Итак! У
меня есть идея! Сегодня во второй роте – учения на выезде. Все прапоры поедут стрелять дичь, а полковник пойдет часовничать у боевых подруг. Так вот – весь плац и одна казарма будут полностью свободны. Там будут бродить два дневальных и караул. Дневальных я беру на себя. А вот караул, - сержант
почесал затылок, - с ним надо что-то придумать.
- Погоди, а ты знаешь имена караульных? – Бровь денщика задрожала от нервного тика.
- А как же: Лёжи Белоус и Садзо Гоми, - сержант был уже почти на коне и скакал с кавалерийской шашкой, он просёк мысль денщика. Денщик же расправил после
этих слов плечи и лицо его расплылось в благостной улыбке:
- Лёжи, говоришь и Гоми. Минус двести и сто тридцать пять! Они наши. Ну что, папаня, отдавай сигнал! Мы идём рвать!
Пастор оскаблился, воздел посох вверх и начал нараспев читать какой-то мелодичный текст, шар слоновьей кости стал
прозрачным и внутри него заклубился туман. Через минуту послышалась отдаленная канонада барабанного боя и тяжелого гитарного рифа:
- Du!... Du hast!.. Du hast mich...
- ЕДУТ! – воскликнул сержант и кинулся навстречу судьбе.
Утро-о туманно-е-е...
У фсех сегодня какие-то офигенные проблемы, чувак. Жопы с утра по-раньше хотят видеть в больших количествах, титьки с яйцами обсуждают. А я чо - я ничо. Сижу сибе и работаю. Трусь с консолью, не щемлюсь.
Нет слова "Нихачу", есть слово "Надо".
А об извечном пятничном отрыве никто не хочет говорить. Вот ты, Налбе, друкк мой сирдешный. Как собираешься оторвать свое тельце и душицу в этот несомненно прикрасный день?
Ты это.. Не торопи сильно, вродь качественный сервис. Если уж сделают, так сделают. Я считаю, что нужно подождать немного. Хотя, не совсем представляю как там проистекают дела.
Жара не спадала уже вторую неделю. Каждый день шёл, неся на себе голгофианский крест, иногда подгоняемый редкими и мягкими плетьми ветра. Что-то класть в рот, а тем более жевать приходилось с трудом, преодолевая отвращение. Кажется, мухи научились питаться от солнечной энергии и теперь ходили по
ленивым траекториям, надоедая окосевшим от влажности слепням. Сорокоградусная жара своим влажным дыханием предлагала сидеть по домам и думать о грозах, ливнях, снеге и прочих природных напастях, которые сейчас казались только спасением. Отважившийся выйти на улицу мог увидеть феерическое зрелище,
смотря с одного конца дороги: висящее на другом конце подергивающееся отражение города. Иногда в муаре отражались окрестности города и даже река, которая текла неподалеку, всё зависело от выбора дороги и угла зрения. В отражении реки можно было распознать кучкующиеся там и сям навесы из под которых
то и дело выскакивали храбрецы и бросались в воду. Одновременно в воде можно было насчитать до сотни тел разного пошиба. От толстых, рыхлых, рубеновской масти дам, до полковника с поджарыми боевыми подругами. Все они испытывали блаженство в прохладной воде. Правда, в воде люди пребывали недолго.
Обретая способность думать они вспоминали о работе, о делах и выходили на берег, чтобы через пять минут превратиться в растение и заползти обратно в реку. Если же очень сильно приглядеться, то человек рассматривающий всенепременно бы лишился управления челюстью и, рискуя получить тепловой удар,
долго бы смотрел в одну точку. Точка не сильно примечательная - всего один человек, но он сидел на берегу и без навеса, а самое удивительное было то, что он был одет в полную военную форму.
- Смотри-ка, наш полковник провел грамотную полит-работу. Бьюсь об заклад - ни одна из этих
кисок не знает всей правды о реальном раскладе вещей! - От роду сержант Дмитрий Шумейко полулежал в кителе, опершись локтями на траву и жевал соломинку. Ему нравился этот образ деревенской непосредственности, он даже подрастегнул свой воротник на вторую пуговицу и был этим очень доволен. К вящему
удивлению регулярно поглядывающих на него из реки и из под навесов людей на его лице не было ни капли пота. Вся одежда сержанта была суха и отдавала свежестью.
Сержант явно кого-то ждал, потому как ни разу не разделся и не окунулся в манящую прохладу реки - он просто изредка поглядывал на
часы. И он явно насмехался над беспомощностью людей, которые так легко подчинялись велению природы - так думали все, кто находился в реке, потому как те, кто находился под навесами думали плохо или вообще не думали. В какой-то момент сержант нахмурился и посмотрел куда-то назад и вбок. К берегу
подходили две фигуры, которые были одеты еще хлеще: одна фигура была облачена в кожу с множественными клёпками, колечками висюльками, вторая же явно являлась служителем веры ибо носила она рясу и большой неназываемый колпак. Вторая фигура опиралась на высокую трость и что-то оживленно говорила
первой. По мере приблежения парочки становились слышны слова:
- ... представляешь да?! Не иначе как левак хотят продать, крест им в зад!
Первая фигура ответила не сразу, что-то прикидывая в уме, судя по усиленно двигающемуся скальпу, обрамленному жестким ёршиком платиновых волос:
- Ты хочешь сказать, что наш канал кто-то хочет перехватить? Но на кой хрен им сдалась наша "деревня"? Я резонно не могу этого понять. Представитель Банка тут один единственный - это Я. У тебя есть полномочия от старейшины на силовую пролиферацию и изгнание, - далее фигура кивнула головой на
приближающуюся перспективу сержанта, - А вот и наш друг, который хоть и юн, но вовсе не так туп и безнадежен, чтобы его задницу снимали с поста главного дистрибьютора.
Сержант при этих словах нахмурился и привстал:
- О чем ведете речь, други мои? Я что-то пропустил?
Эти люди
были ему знакомы практически с младенчества, они его взрастили и воспитали, дав то немногое, что могло поставить человека его склада ума на должную ступень в обществе. Второго человека звали пастор Леванчик, а первый значился как денщик Павлов. Леванчик был скверного нрава, но всегда слушал Павлова,
хотя бывали случаи, когда слова Павлова запаздывали за действиями Леванчика. Денщик же был почти противоположностью пастора, соблюдая размеренный стиль во всём, даже когда ругался.
Сержант встал с травы и теперь вся троица стояла друк к другу на расстоянии вытянутой руки. Пастор посмотрел на
денщика, ожидая ответа от того, что само по себе было настораживающим фактом, потому как пастор всегда любил начинать речи первыми, хотя зачастую уступал сержанту в этом умении.
Павлов о чём-то размышлял, глядя себе под ноги, потом глаза его сместились к мнимому центру равновесия их позиций
и он неожиданно резво произнес:
- Леванчик, а Леванчик, пролифератор ты наш высочайшия - забыл совсем про суммирование?
Леванчик поглядел туда же и хлопнул себя по лбу:
- Забыл! Секундочку!
Начавший было образовываться в том месте иней приостановил свою экспансию, а потом
начал быстро её сворачивать в обратном направлении.
- Черт, никак не могу этот резидент наладить - не дают мне исходников, изверги. - Последнее слово пастор промолвил шепотом, затем добавил, - пробовал, давече, на неодушевленное в келье подвешивать, так он схлопнулся и потом вся келья инеем
была покрыта. Чуть остеохандроз не подхватил, пока избавлялся от напасти...
- Да ладно тебе свистеть, - прервал его денщик, - Знаю какие там у тебя исходники. Это чудо, что в пору твоего становления наш город не взлетел на воздух. - денщик снова нахмурился, - Так. Теперь к делу! В общем,
Дмитрий Сергеич, нам хотят устроить западлу бодрячки из соседнего города - Крылська. А дело состоит в том, что они объявили демпинг на поставку тактического текстрапа и улучшенных дальнобойных версий раусфлицха. Это означает, что кто-то выдал им наше ценообразование. Потому как цены на их товар
чуть-чуть ниже себестоимости нашего. - денщик перевел дух и продолжил, - Засим мы имеем, что кто-то им дал более совершенную технологию производства и оснастки, либо у них появилось бесплатное сырье. Первый вариант нас не очень устраивает, так как это означает, что наши соседи имеют дело с Той
Стороной. А это, в свою очередь, означает, что у нас под боком может образоваться гнездовье Маниада, а бравые парни Крыльска, в этом случае, полные кретины.
- А со вторым вариантом чем лучше? Они погасят нас на своем сырье, если его у них будет достаточно, - Сержант как всегда не выдержал и
вставил свое слово в монолог денщика.
Денщик и бровью не повел, продолжив:
- Второй вариант подходит и, если так можно выразиться, нравится нам больше. Нам нужно выяснить - так ли это, выяснить объемы, а затем вызвать фельд-Ладанщиков по нашему каналу на очередную инспекцию. Крыльские,
скорее всего, будут говорить, что это дар и даже, наверное, смогут предьявить печати на этот счет. Вот только Совет Анмарта смекнет в чем дело и установит наблюдение за веткой поставок, сняв их демпинговый товар на пару поясов подальше, раз те такие молодцы и могут продавать его по столь низким
ценам. - денщик почмокал губами и произнес, - Слышь, пастор, что-то ты молчишь много, сделай доброе дело - жидкости промочить горло натанцуй, а?
Леванчик засунул руку за пазуху под рясу и достал оттуда прозрачную бутыль, покрытую лёгкой изморозью. Жидкость в бутыли была голубоватого окраса.
Пастор большим пальцем выщелкнул жестяную пробку с горлышка и передал бутыль денщику. Денщик сделал несколько глотков и отдал её обратно пастору. Некоторое время денщик смотрел в небо, в уголках его глаз собралась влага, наконец он выдохнул густым паром и опустил голову, вызвав невольное восклицание
у некоторых людей под навесами. Пар было начал подниматься наверх, но потом как-то отяжелел, посерел и собрался в маленькую тучку чуть выше троицы и точно посередине их компании. Сержант приметил это первым и показал пастору, тот поднял голову и снова хлопнул себя по голове, но, похоже, промедлил и
тучка пролилась маленьким дождиком на траву. Траве это очень понравилось и она вся зашевелилась, по всей видимости, выказывая беззвучную благодарность позаботившимся о ней людям.
Денщик не впечатлился интермедией, но голос его посвежел и обрел былую силу:
- Я кончил.
Сержант
никак не мог привыкнуть к шуткам денщика и поэтому разочарованно вздохнул. Он всегда трепетно внимал речам стильного денщика и не мог простить тому, когда тот стильно, но грубо их обрывал.
- И что, теперь нам десантироваться на сотню англерсов на юг? - разочарованно протянул сержант.
-
А что тебе не нравится? Нам придется устроить разведку. Быть может они этого хотят и планируют встретить нас, тогда мы устроим им пару сюрпризов - наш папаша недавно получил курс молодого бойца по сбору реактивного турбинкулуса. Им такое и не снилось.
Папаша раскраснелся от удовольствия и
только молвил:
- Полноте, Алексей, я ведь еще не достиг высот, всего лишь закрепил знания и добавил кое-чего своего.
Павлов ухмыльнулся, подошел ближе и хлопнул обоих собеседников по плечам:
- За дело!
И они пошли, неспешно удаляясь от берега в город.
На
полпути сержант сумел переварить большую часть полученной информации и начал задавать вопросы:
- Алексей Маркович, вы не сказали – кто мог сдать им наши сметы? И зачем мы встречались на берегу этой реки, где народу сомнительного хоть отбавляй?
Павлов заговорщицки подмигнул
Леванчику:
- Тяжелая рука у парня, чуешь? – затем обратился к сержанту, - Встречались мы в этом месте не спроста; есть у нас подозрение, что человек или люди, которые причастны к утечке информации должны были находится там, а ты ожидал нас ровно столько, чтобы привлечь их внимание. – Денщик
даже начал немного подпрыгивать на ходу, - Теперь, если мы всё правильно сделали, - эти люди должны активировать свою деятельность, за оным – показать себя.
Сержант улыбнулся и воскликнул:
- Ага! Так я и думал! – затем намного тише добавил, - А как мы их обнаружим? Никто из нас не
проходил курсов разведчика-наблюдателя. Стоит любому из нас сунуться, как мы сразу всех распугаем.
На сей раз ему ответил пастор, не преминув параллельно ткнуть тростью сержанту в поддых:
- А на что мои умения?! Сейчас придем на место и я тебе покажу мастерство силового
пролифератора!
Сержант ожидал такой реакции и успел напрячь мышцы живота, круглый набалдашник трости глухо стукнул и отскочил обратно. На лице Дмитрия Сергеевича Шумейко отразилась самодовольная улыбка, которая продержалась до конца их молчаливого пути.
Они подошли к двухэтажному
зданию с ухоженным двориком с кованной фигурной клетью по периметру. Калитка, снабженная ручкой в виде головы грифона, беззвучно пропустила компанию внутрь двора.
- Давай, папаня, чудодействуй, - хмыкнул денщик Павлов, одевая под кожаную куртку мягкую на ощупь лагроманиак-водолазку. Сержант
уважительно потыкал в неё частично раскрытым рассекателем, который был прикреплен к предплечью и был предназначен к ношению под кителем. Материал водолазки каким-то неведомым образом мгновенно переводил колющий удар в скользящий. Говорили, что это происходит благодаря волнам, которые
распространяются при прямом ударе в этот полуживой материал. Этот удобный тип брони отличался одним плохим качеством – будучи полуживым, он требовал постоянной подпитки при активной работе, поэтому её носили только уверенные в своем здоровье и ресурсах люди. Иначе, после первого же прямого попадания
тупоконечной пули этот материал просто-напросто умирал.
Размышления сержанта прервал напевный речитатив пастора – тот уже вовсю раскручивал свою трость, грозя нешуточными повреждениями всякому, кто осмелился бы приблизиться на расстояние удара. Набалдашник светился и оставлял оптическое эхо в
виде замысловатых колец и спиралей, постепенно складывающихся в причудливый узор. В какой-то момент полусфера, окружавшая пастора стала полностью разукрашена такими узорами – пастор приостановился, медленно очертил круг в полу и ткнул туда острым концом трости. Верх полусферы начал превращаться в
воронку, горловина которой как раз приходилась на светящийся шар-набалдашник и вся полусфера узоров начала сама себя заливать по этой воронке в шар. В очерченном небольшим кругом полу появились светящиеся трещинки, которые становились всё больше и, в конце концов, весь круг засветился, съев остатки
пола. Свечение пару секунд покрутило лучами и опало само в себя, оставив тёмный и гулкий провал, поглотивший мелодичную текстовку отца.
Через мгновение послышался чих, принадлежащий скорее маленькому существу, в подтверждение этому за край круга уцепилась сначала одна когтистая пятипалая
лапка, а затем и вторая. Послышалось частое пыхтение, будто там висел альпинист и набирал кислорода, готовясь к решающему усилию. Затем раздалось звонкое “хэк!” и из проема выпрыгнуло маленькое существо. На землю оно приземлилось плавно, маневрируя кожистыми крыльями идущими от предплечий рук.
Все кроме пастора уставились на пришельца. Пришелец же не выказал ни капли удивления и даже не удостоил поначалу должного внимания публике. Его всецело поглотил вид миниатюрных джинсов, нижняя часть которых была изодрана в клочья.
- Мать твою! – пропищало существо и прицелилось красным
глазом в Леванчика, - Я ж тебе говорю - практикуйся больше!
Разглядывающие существо сержант и денщик наблюдали нелепейший вид. Больше всего он напоминал, конечно, летучую мышь с хорошо развитыми нижними и верхними конечностями. Морда была более благовидной и гуманоподобной. Красно-желтая
каскетка из под которой торчали большие треугольные уши, ремни через плечи, которые держали что-то за спиной и ободранные джинсы составляли основное её убранство. Существо высунуло тонкий язык и почесало им в своем носу.
- Эмм! Мнэ-э… И что-кто это такое? – после первого замешательства
спросил сержант.
Существо хрюкнуло, всхлипнуло, запрокинуло голову; все услышали звук, похожий на прочистку горла большим количеством жидкости, затем комнату наполнил сочный баритон:
- Меня зовут Ринго Бердаки, клаффбог второй валентности, ваши имена и представления я уже знаю! –
Существо шаркнуло ножкой, оставив пару царапин в паркете, и поклонилось. Все остальные машинально кивнули головами. Двое из кивнувших синхронно посмотрели на третьего. Третий подавил рефлекс сглатывания и начал речь:
- Прошу любить и жаловать. Наш разведчик. Глаза оснащены стабилизирующей
сеткой и произвольным оптическим увеличением до пятидесяти крат. Может развивать умопомрачительные скорости. Подъемная сила до семи килограмм на метр в квадрированную секунду. Как вы видите крылья у него отличаются более строгой геометрией и выполняют роль стабилизаторов в режиме касательного
полета. Потенциальный летный потолок составляет два километра. Вот основные тактико-технические характеристики нашего друга.
Всё время, пока пастор говорил, Ринго Бердаки, как истинный клаффбог, которому, похоже, недавно дали вторую валентность гарцевал взад и вперед, поднимая руки и
вращаясь, как подобает модели на подиуме.
С последними словами он приложил руку к голой груди, на сосках которой болтались миниатюрные кольца и отвесил глубокий поклон.
Павлов сухо кашлянул и просипел:
- Это надо запить.
Брифинг клаффбога занял не очень много
времени, казалось, что он уже в курсе большинства моментов и теперь воспринимал только конечные указания. Все четверо вышли на задний двор, Ринго сидел на плече у пастора и насвистывал какую-то отдаленно знакомую мелодию. Пастор сделал шаг вперед и произнес пару слов на своем речитативном языке.
Ринго не заставил себя ждать, прыгнув с плеча пастора в воздух. Сначала всем показалось, что урезанная геометрия крыла должна расходовать слишком много сил этого маленького существа: оно поднялось на пару метров вверх, при этом сделав больше десяти взмахов своими крыльями. На этой высоте Ринго на
мгновение перестал махать крыльями, закрепив их наиболее растянутой точке и предоставив свободу падения своему телу. Затем из рюкзачка, который всё это время висел непонятным грузом на его спине вырвались наружу, разложились и затрепетали два других крыла. Скорость их колебаний настолько высокой,
что троицу, оставшуюся внизу обдало ветром, а клаффбог с писком резко рванул вверх.
Все трое около минуты наблюдали за скоростным полетом и поочередным мерцанием красных глаз.
- Да-а, - протянул денщик и снова отхлебнул из бутыли с голубоватой жидкостью.
Сборы компании,
как и брифинг Ринго так же не заняли много времени. Денщик прицепил к специальным кольцам на куртке кожаный плащ, повесил под ним ручной рассекатель и пару сверкающих, явно трофейных, бойлеров. Сержант надел черные высокие кожаные сапоги с блестящими клепками по бокам, напялил очки-консервы с
янтарными стеклами, скрыл под кителем свой запястный рассекатель и повесил кобуру с метателем. Пастор ограничился сменой колпака на клобук и прикрепил на висок донглера. Тот пискнув раздвинул свои клешни, между которыми оказалась прозрачная пластинка и закрепил её перед глазом пастора на манер
оптического искателя.
Чувства переполняли всех троих приключенцев: их жизнь была достаточно размеренной до этого момента. Они работали и развлекались, соблюдая баланс между отрицательной и положительной энергиями. И тут стена рутины бытия обрушилась, явив им возможность показать свой
нераскрытый полностью за все это время потенциал.
На заднем дворе была возведена небольшая бетонированная площадка с полупрозрачным шестигранным пилоном посередине. Сержант, пастор и денщик взобрались на неё, каждый из них положил руку на ближайшую к нему грань и закрыл глаза. Пастор водил
свободной рукой в воздухе и давал односложные команды. Потом он сделал финальный взмах рукой и всех трёх практически мгновенно и без спецэффектов засосало в пилон.
Трое людей стояло на вершине холма и смотрело на светопреставление в нескольких километрах от них. Там, по всей
видимости, располагался город. Очень необычный город, потому как все его улицы освещались разноцветными огнями, большие сверкающие разными огнями арки с призывными надписями нависали над проспектами, дома весело перемигивались огоньками по-меньше. Был уже поздний вечер и всё это оставляло
неизгладимый след в душе наблюдателей. Один из них прошептал:
- Уже гнездо.
Второй молвил:
- Пьяные, б.ять, пивовары… В чаны с солодом мочились…
короче, есть тема - надо написать пояснение к игрушке компьютерной. ну типа историю, которая издаеца сначала, потом издаеца игра... заинтересовавшимся - в почту ко мне.
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
