У меня нет автомобиля. То есть, нет именно сейчас, в этом месяце и, вероятно, не будет в этом году. Приятного мало, потому как передвижение в автобусе это не верх моих мечтаний. Хотя с другой стороны, есть два хороших, я бы даже сказал, отличных момента: во-первых, машину продал для покупки
квартиры, во-вторых, из окна автобуса смотришь на мир совсем по-другому. Последний раз другой взгляд на общую проблему я бросал 29 марта сего года. Во вторник.
Я ехал в автобусе №018 от Площади 1905 года к Театру музыкальной
комедии. Отойдя от остановки «Главпочтамт» водитель встал в крайний левый ряд и остановился в ожидании зеленого сигнала светофора. Внезапно левее нас, на трамвайных путях встречного направления, появился микроавтобус с надписью «Реанимация», включенным проблесковым маячком и сиреной. Они летели в
сторону УПИ. Летели спасать человека. Но вот проехать скорой помощи перекресток Ленина-Либкнехта не удалось. По вполне прозаической причине – чуть поодаль стоял господин полицейский в салатовой жилетке, и пропускал перпендикулярный нам, поток. Светофоры, кстати, в этот момент, горели красным,
который, как известно, запрещает любое движение.
Поток иссяк, машин не стало, наступила какая-то странная, вязкая тишина, разбавленная лишь воем сирены реанимобиля. Вдруг справа (со стороны кольца на Малышева, стало быть), вылетел кортеж.
Несомненно, это был кортеж очень хороших и годных для страны людей – в конце концов, плохих людей милицейский экипаж на Audi A4 не сопровождает. И на Land Cruiser 200 с Camry и Mercedes-Benz S-class, не возит. В кортеже ехали годные
люди. А стоявшая слева нас машина с маячком везла даже не человека, а такого, среднестатистического россиянина. Ивана Ивановича. Или Сергея Сергеевича. Или даже маму того самого полицейского, который так старательно поднимал вверх руку для проезда хороших, годных для страны людей на Land Cruiser
200.
Пару недель назад для проезда очень хорошего человека перекрыли Кутузовский проспект, остановив сразу три скорых помощи с мигалками и сиренами. Потом, конечно, гаишники сказали, что у всех водителей скорых спросили,
срочный ли у тех вызов, а те сразу ответили: никак нет-с, господин полицейский. Этот я так, ямщик позорный, сиренку включил да мигаю потихоньку, а сам человек маленький да недалекий. А еще год назад одна наша коллега (журналистка она, знамо дело), не успела уступить дорогу кортежу наместника
президента на земле Уральской, и у нее забрали права. На слова о том, что она ничего не нарушила, милиционер отвечал: ну вы понимаете – полномочный представитель президента – это не какая-то скорая. Надо думать, что и те люди, ради которых перекрыли сразу две оживленных магистрали (проспект Ленина и
улицу Карла Либкнехта), совсем не тот, кого ехала спасать реанимация 29 марта.
Товарищи, вы можете пытаться поймать меня на слове хоть тыщу раз - мне похрен. Увидел конкретную ситуацию - написал. Не верите или еще что-то - ваши проблемы.
Потому что у этого фолькса он белый )) С чего ты решил, что у нас реанимации на желтых авто катаются? Сейчас вот пежо закупили тоже белые. И что дальше? )))
Потому что ни в каких нормативных документах не написано, что реанимашка должна быть желтая. Все, что написано - это картографические наклейки, проблесковые маяки и звуковые устройства
