Александр Дмитриевич Бланк из городка Староконстантиново Волынской губернии по окончании училища в Житомире в самом начале XIX века чудом добрался до столицы. И Петербург поразил его. Город точных наук. Мекка образования. Иерусалим искусства. Не согретый ничьей привязанностью юный Бланк кружит по
городу и, наконец, знакомиться с семейством Грошопф – выходцами из Германии.
И глава семейства Иоганн служивший в Государственной Юстиц-коллегии в должности адвоката, и его брат – вице-директор департамента внешней торговли и жена Беате Остредт – дочь золотых дел мастера, на тот момент
не только окажут помощь по устройству нищему студенту в столице, но и выхлопочут ему возможность сдать экзамены на аттестат зрелости. Перед поступлением в Петербуржскую медицинскую академию Бланк примет православие и после станет работать врачом Мариинской больницы в Петербурге.
Эта
семья определит его жизнь. В 1830 году он жениться на Анне Грошопф, младшей дочери из благодетельной семьи, которая в том же году подарит ему сына. Счастливый-несчастливый брак, кто скажет, уж очень скоро подойдет к концу. Анна Бланк – его супруга, умрет от туберкулеза, оставив шестерых детей. Марии
– нашей героини не было тогда трех лет. В 1841 году вскоре после смерти жены, Бланк уволится и навсегда расстанется со столицей. При содействии родственников покойной он приобретет имение в 500 десятин земли и в 40 душ крепостных в сорока верстах от Казани, заберет из семьи старшую сестру своей
супруги – Екатерину и создаст в своей усадьбе водолечебницу.
Бланк изобрел чудесный способ, который прославит сочинением «Чем живешь – тем и лечись», в котором опишет свои спартанские взгляды на нашу жизнь – серьезный физический труд, жестокая закалка, моционы. Его предприятие
процветало. Приезжали даже из губернского центра. Вероятно, он был талантливым врачом, по крайней мере, его карьера головокружительна – бродяга, студент, затем коллежский асессор и, наконец, надворный советник – его дети были внесены в книгу Казанской дворянской родословной книги. Однако денег на
приглашение учителей в деревню не было, и старший сын был отправлен в город на обучение, а пятеро сестер без божьей помощи, но с помощью Екатерины учатся немецкому, французскому и музыке не выезжая из деревни.
Легко представить, но сложно разрулить. Александр Дмитриевич чудом выдает
замуж трех старших сестер, но обе младшие находятся на его попечении. Казанский институт благородных девиц стоит 23 рубля 30 копеек в месяц и пока еще не очень половозрелые сестры противником закрытых образовательных учреждений воспитываются на свежем воздухе в ожидании стоящих кавалеров. Но
четырнадцатилетняя Маша, свободно говорящая на немецком и французском, влюбленная в английских классиков, со своей приверженностью к музицированию и нотному пению, со всем своим пониманием домоводства и умением оказать первую медицинскую помощь, в деревне не востребована. Не может считаться женихом
ни продвинутый вдовец-квартирант, любитель чтения отставной артиллерийский полковник Левашов ни 53-летний Александр Петрович Пономорев заядлый холостяк, отцовский партнер по шахматам и любитель словесности.
Маша часто горько плачет от скуки и замкнутости деревенской жизни. «Но суровое,
простое, чуждое всякого барства и баловства воспитание – закалило характер нашей матери, – напишет позже ее дочь Мария Ильинична, – оно сделало ее твердой, очень выносливой и терпеливой. Ни в детстве, ни в юности она не знала что такое нервы, была очень крепкой физически и здоровой». А хорошо ли
это? И правда ли?
Маша отдалась туше и задушевному пению, в котором проводила часы, разыгрывая застывшими пальцами фортепьянные пьесы в плохо отапливаемом зале. Ее любимым произведением стал романс Гурелева «Однозвучно звенит колокольчик», который она называла радостным. И исполняя уже
в 1916 году это произведение фактически пред смертью, на квартире в Петербурге, в ожидании новостей от младшего сына она называла это «лучшим удовольствием для себя». Но тогда, в далеком Кокушкино, под эту песню она измучалась от сладкого томления в груди – вот бы получить юридическое право на
обучение деревенских детей немецкому и французскому. Все эти аптечки, библиотечки, о которых так презрительно отзывался в то время Чехов были готовы составить ее маленькое счастье. И она выпросила у отца путешествие до Пензы – в гости к старшей сестре – Анне, теперь жене учителя латыни.
Добравшись по санному пути до города на склонах высокого холма, 23 ноября 1861 года она была поражена докладом «О грозе и методах громоотвода», который прочитал ей с кафедры учитель физики и математики Илья Николаевич Ульянов. Сын бывшего крепостного астраханского портняжки, в попытке уберечь от
суеверного страха неграмотный люд, сразил сердце девицы Бланк толкованием атмосферных явлений. В заключении своей речи лектор твердо заявил: « наука дает человеку средство оградить себя от ударов молний, борется с предрассудками и побеждает их самыми неопровержимыми доказательствами – фактами». Но
Мария Александровна не обладала громоотводом. После осмотра библиотеки училища и коллекции по чистописанию в обществе тридцатилетнего картавого человека сведущего в делах небесных сфер ее девичество пронзило новой мечтою.
Она целиком отдалась страсти исполнительского искусства и ее
«небольшой, но приятный голос» звучал на вечерах придуманных сестрой. Ее скромность, стройная фигура и «отсутствие легкомысленного кокетства» – как изволил выразиться автор одной из монографий посвященных жизни и творчеству Марии Александровны, привлекли внимание Ильи Николаевича Ульянова. Тем более
что она разделяла его стремления к обучению ремесленников и была невероятно расстроена, что в июне 1862 года Ульянову отказали в праве проведения воскресных уроков для детей по причинам «развития вредных учений, возмутительных идей, превратных понятий о праве собственности и безверии». Но среди
развенчанных предписанием министерства внутренних дел высоких идей он нашел глубочайшее утешение в кроткой любви девицы Бланк и решился просить ее руки. Отец дал согласие, и Мария Александровна счастливо провела чудный месяц в обществе своего жениха в подготовке к сдаче экзаменов экстерном на
свидетельство по методике обучению иностранным языкам.
25 августа 1862 года, после получения диплома невестой, в селе Черемышеве молодые справили свадебку и отправились в Нижний Новгород. Там родится дочь, потом уже в Казани первый сын. Это была счастливая семья. Ульянов отдавал свое
время возможностям «подойти вплотную к крестьянам. Хотя бы в виде правительственного чиновника инспектора народных училищ» – как пишет Дмитрий, младший сын, а мать жила заботами детей, благо право на их воспитание ей подтвердил дворянский институт.
Жизнь не простая. Съемные квартиры,
дети, муж всегда в командировке в надежде таки воспитать крестьян. И в желании оказаться как можно дальше от проверок дворянских департаментов и навестить, как можно более труднодоступные для знания районы они остановились на житье в Симбирске. За пять лет Илья Николаевич уговорит крестьян открыть
на местности более 250-ти земских школ. Как вспоминает крестьянин из села Ходары У.У. Нагаев: «Созвали сельский сход. За столом рядом с сельским старостой в общественной караулке сидел человек с широкой лысиной на голове и светлыми пуговицами на одежде. Он приветливо улыбнулся и пригласил стариков
сесть. Это был он – инспектор народных училищ Илья Николаевич Ульянов. Он говорил о чудовищах, которые сплошь были неграмотными и темными людьми. Он говорил, что надо открыть школу. Говорил мягко, душепроницательно. Его речь очень понравилась крестьянам, они согласились, но попросили оказать
содействие в исходательствовании леса для школьного здания…» Прогресс пошел.
Мария Александровна тем временем на лето выезжала в Кокушино на воды, остальное время тосковала по мужу дома. Учила грамоте детей. Ее любимой сказкой, которую все дети знали наизусть и с удовольствием
декламировали была история из жизни воробушка, который жалуется маме на соловья – вот мол его все хвалят за голос, а то на трясогузку – уж больно грациозна, и ласточки всем нравятся – веселым стрекотанием, а его никто не назовет красивым, не похвалит за тихое чириканье. И воробьиха разъясняла
сыну:
Красота, величье, слава
Не для всех в удел даны,
Но быть добрыми и с пользой
Жить на свете все должны!
И сын понял этот урок. Перестал грустить и начал делать всем добро: «то отдаст зернышки большим птицам, то бедным песенку споет». А еще маленький
Ленин очень любил стишок И. С. Никитина «Песенка бобыля»:
Богачу – ду-ра-ку и с казной не спиться,
Бедняк – гол как сокол с песней веселится.
На этой стихотворной рифме будущий вождь по просьбе мамы отрабатывал буковку «р», но, к сожалению, талантом логопеда Мария
Александровна не обладала. С детства Володя равнялся на старшего брата. Даже когда его спрашивали: «Кашу как будешь?» Отвечал: «Как Саша». Ребята смеялись над ним, но «это не оказывало на него воздействия» – вспоминает одна из сестер. Вспоминают и о его «повышенном чувстве справедливости» – однажды
Володя предложил приятелю пакетик с пирожками, а тот забрал себе все и ничего не оставил Володе. Володя был очень расстроен. «Расстроилась и мама – необходимо различать честных и плохих людей. Нужно защищать достоинство, добро и справедливость». Маленький Ленин не забыл урока.
Мария
Александровна не только читала детям вслух, учила пониманию добра, уделяла большое внимание языкам, но еще и отдавала много сил их музыкальному воспитанию. Ее любимое для обсуждений произведение было опера Верстовского «Аскольдова могила». Вечерами она собирала детей у инструмента и трактовала
смысл, а после они разучивали арии. Жаль что Володя, став гимназистом, бросил петь, оттого что среди сверстников бытовало мнение – не мужское это дело. По воспоминаниям родных, позже он будет жалеть об этом.
Особое место в педагогической системе занимала работа в саду. Мария
Александровна любила разбивать грядки. Сажала овощи, клубнику и привлекала детей, преподнося уроки трудолюбия и любви к живой природе. Но основное внимание уделялось конечно учебе. Уроки делали в столовой, все вместе за большим столом, а после играли в «школу», «шарады» или солдатиков. По всем
предметам ребята учились хорошо. А сложности были лишь у Володи с «Законом Божьим», да позже с греческим.
Все шло в семье как нельзя лучше. Самоотверженная деятельность мужа на ниве народного просвещения, теплая атмосфера в доме, несомненные успехи детей в гимназии. Старшая дочь уже
добилась места в приходском училище для городской бедноты, Саша первый ученик, увлеченный Менделеевым, дает частные уроки для содержания домашней лаборатории, Оля заканчивает училище с похвальным листом, Володя неизменно приносит пятерки, «Дмитрий и Мария народ тоже способный», «у нас детей плохих
нет», – с гордостью отзывался отец о своем семействе. Все беды начнутся в декабре 1885 года…
«Да будет славно имя – имя Марии Александровны Ульяновой – имя ее да не забудется из рода в род, из поколения в поколение нашего и всемирного революционного боевого пролетариата, ведущего
классовую борьбу за свободу угнетенных народов не на жизнь, а на смерть. Она – мать Владимира Ильича!» В.Д. Бонч-Бруевич.
