- Доктор, у меня живот сильно болит, и вообще нехорошо мне.
- А что случилось?
- Ягодки в лесу съел.
- Какие ягодки?
- Да как-то не разглядел.
- Ну, это не ко мне, это к окулисту.
- Девочка! А что ты ешь на завтрак?
- Макароны.
- Хм! Ну, а что ты ешь на обед?
- И на обед макароны.
- А на ужин?
- Тоже макароны!
- Ну ладно - бог с ними, с макаронами! А куда ты ходишь, что делаешь?
- В туалет... Меня там тошнит!
В ноябре 1730 года московский генерал-губернатор граф Григорий Чернышёв направил в Петербург докладную записку о выделении средств на регулярное уличное освещение. Императрица Анна Иоанновна дала добро, и 25 декабря того же года Москва осветилась
первыми уличными фонарями — на 9 лет позже Петербурга.
Всего было установлено 520 масляных фонарей. Их зажигали в период с 1 сентября по 1 мая и только 18 ночей в месяц, поскольку считалось, что остальные ночи лунные.
В качестве топлива в первые московские фонари
заливали конопляное масло. Вскоре, однако, обнаружилась одна неожиданная и неприятная вещь. Пожарные, которым вменялось в обязанность заправлять фонари конопляным маслом, нашли, что оно «для пищи приятного вкуса» и начали обильно добавлять казенное масло себе в кашу. Фонари в результате
тухли задолго до положенного времени, но это бравым пожарным было, как говорится, «до фонаря». Чтобы покончить с этой напастью, городские власти велели заправлять фонари спиртом, разбавленным вонючим скипидаром. Это, однако, ничуть не мешало наиболее рьяным выпивохам ежевечерне отрываться по полной
программе. Тогда-то и появилось выражение «офонареть».
Это безобразие закончилось только в 60-х годах XIX века, когда в России стали в промышленных масштабах производить керосин. Слово «офонареть», однако, прижилось, вот только пожарным с тех пор пришлось «офонаревать» уже не за счет
городского бюджета.
- Еду как-то ночью. Вдруг, вижу на дороге лягушку. Подобрал её. Приехал домой, лёг спать и лягушку положил рядом с собой. Утром просыпаюсь – а со мной лежит обалденная блондинка! Вот, не веришь?
