АОтвали.
- ?..
- Я же сказал, отвали. Не мешай смотреть.
- А на что это ты смотришь?
- Вот идиот, Господи... Ну, на солнце.
Шестипалый поднял взгляд от черной поверхности почвы, усыпанной едой,
опилками и измельченным торфом, и щурясь уставился вверх.
-
Да... Живем, живем - а зачем? Тайна веков. И разве постиг
кто-нибудь тонкую нитевидную сущность светил?
Незнакомец повернул голову и посмотрел на него с брезгливым
любопытством.
- Шестипалый, - немедленно представился Шестипалый.
- Я Затворник, - ответил незнакомец. -
Это у вас так в социуме
говорят? Про тонкую нитевидную сущность?
- Уже не у нас, - ответил Шестипалый и вдруг присвистнул. - Вот это
да!
- Чего? - подозрительно спросил Затворник.
- Вон, гляди! Новое появилось!
- Ну и что?
- В центре мира так никогда не
бывает. Чтобы сразу три светила. Затворник снисходительно хмыкнул.
- А я в свое время сразу одиннадцать видел. Одно в зените и по пять
на каждом эпицикле. Правда, это не здесь было.
- А где? - спросил Шестипалый.
Затворник промолчал. Отвернувшись, он отошел в сторону,
ногой
отколупнул от земли кусок еды и стал есть. Дул слабый теплый ветер, два солнца отражались в серо-зеленых плоскостях далекого горизонта, и в этой картине было столько покоя и печали, что задумавшийся Затворник, снова заметив перед собой Шестипалого, даже вздрогнул.
- Снова ты. Ну,
чего тебе надо?
- Так. Поговорить хочется.
- Да ведь ты не умен, я полагаю, - ответил Затворник. - Шел бы лучше
в социум. А то вон куда забрел. Правда, ступай...
Он махнул рукой в направлении узкой грязно-желтой полоски, которая
чуть извивалась и подрагивала, - даже не
верилось, что так отсюда выглядит огромная галдящая толпа.
- Я бы пошел, - сказал Шестипалый, - только они меня прогнали.
- Да? Это почему? Политика?
Шестипалый кивнул и почесал одной ногой другую. Затворник взглянул на
его ноги и покачал головой. - Настоящие?
- А то
какие же. Они мне так и сказали - у нас, можно сказать, самый решительный этап приближается, а у тебя на ногах по шесть пальцев... Нашел, говорят, время...
- Какой еще "решительный этап"?
- Не знаю. Лица у всех перекошенные, особенно у Двадцати Ближайших, а больше ничего не поймешь.
Бегают, орут.
- А, - сказал Затворник, - понятно. - Он, наверно, с каждым часом все отчетливей и отчетливей? А контуры все зримей?
- Точно, - удивился Шестипалый. - А откуда ты знаешь?
- Да я их уже штук пять видел, этих решительных этапов. Только называются по-разному.
- Да
ну, - сказал Шестипалый. - Он же впервые происходит.
- Еще бы. Даже интересно было бы посмотреть, как он будет во второй