Да. Я уже читал. Очень жалко. Не так много российских философов/политологов - современников подобного уровня. По пальцам посчитать можно. Светлая память.
"11 мая в 19.30 в эфире нашей радиостанции вы услышите последнее интервью Александра Зиновьева, которое он дал за несколько дней до своей смерти журналистке Светлане Духаниной."
А.Б.-К.: Кажется, еще никто точно не определил, какую экономическую систему построили в России за годы "реформ". Кто-то говорит о капитализме, кто-то об особом криминально-мафиозном укладе, а как бы Вы назвали современную российскую экономику?
А.З.: Это проблема не экономическая, а
социологическая. Я определил уже в 1993 году тип сложившейся в России тип социальной системы. Это постсоветизм - гибрид из остатков советизма, подражания западнизму и дореволюционного феодализма. Одним из компонентов этого гибрида является частное предпринимательство, хотя, как и на Западе,
сохраняется государственный сектор экономики. Но основу составляет именно частное предпринимательство. Я бы не стал употреблять такие выражения как "криминальная экономика", потому что это ненаучное понятие. И в западном частном предпринимательстве криминальный аспект очень силен. Когда лет
пятнадцать назад я писал книгу о Западе, официально признавалось, что в США укрывалось от налогов пятьсот миллиардов долларов, в Западной Германии, где я жил, - сто пятьдесят миллиардов. Поэтому и западную экономику, так же, как и современную российскую, можно было бы назвать "криминальной".
Применительно к этому капитализму марксистская теория устарела, хотя, по-моему, она и раньше не была достаточно адекватной. Но во всяком случае в этой экономике имеет место частное предпринимательство. Один и тот же тип социального явления может иметь различные формы в различных условиях. Одно дело
феодализм в Западной Европе, совершенно другое - феодализм в России, третья форма - феодализм в Китае. Очень различные формы. То же самое и капитализмом. По типу это экономика западного типа, западнизм, экономика частного предпринимательства, но она существует в русских условиях. А русские условия
отличаются от западных тем, что у нас огромные пространства, особый тип населения, тяжелые климатические условия. Эти условия придают экономки западнисткого типа специфически русский вид, поэтому нельзя говорить о каком-то особом российском, этническом капитализме.
Родился 29 октября 1922 в деревне Чухлома Костромской обл. в многодетной крестьянской семье. После окончания школы в 1939 поступил в Институт философии, литературы и истории
(ИФЛИ) в Москве, откуда был исключен за выступления против культа Сталина. От преследований спасла служба в армии в 1940–1946. Участвовал в боевых действиях Великой Отечественной войны в качестве танкиста, кавалериста, летчика-штурмовика. Закончил войну в Берлине в 1945, награжден боевыми орденами.
В 1946–1954 – учеба на философском факультете МГУ им. Ломоносова, здесь же аспирантура. В 1954 защищает кандидатскую диссертацию Логика «Капитала» К. Маркса. С 1955 по 1976 – научный сотрудник Института философии Академии наук СССР. Область научных интересов – проблемы логики,
методология научного знания, применение средств логики к анализу языка науки. Разрабатывает формальный аппарат для анализа понятий, высказываний и доказательств. В этот период были написаны монографии: Философские проблемы многозначной логики (1960), Логика высказываний и теория вывода (1962),
Основы научной теории научных знаний (1967), Комплексная логика (1970), Логика науки (1972), Логическая физика (1972). Пять из шести работ были переведены на английский и немецкий и опубликованы на Западе – явление исключительное для работ современных отечественных философов.
В 1960
защищает докторскую диссертацию по теме Философские проблемы многозначной логики, становится профессором. В 1963–1969 – заведующий кафедрой логики философского факультета МГУ. С 1965 по 1976 – член редколлегии журнала «Вопросы философии». По своим взглядам и убеждениям А.А.Зиновьев относился к той
части советских философов (Э.Ильенков, Г.Батищев, М.Мамардашвили и др.), которые в своих публикациях и выступлениях противостояли догматизму в науке, гуманитарном знании и общественном сознании. Острые философские дискуссии в среде студенчества, профессуры, молодых ученых влияли на общественный
климат в стране, формировали систему взглядов и убеждений образованной части советского общества.
В 1976 в Лозанне (Швейцария) в издательстве «L'age d'homme» был опубликован первый художественно-публицистический роман А.А.Зиновьева Зияющие высоты (написан в 1974), содержавший «острую
критику советского строя». Советский философ в изложении своих взглядов на устройство советского общества перешел из плоскости кулуарной критики к открытому публичному выступлению. Его поступок был оценен властями как откровенный выпад против советского строя. Он был лишен званий доктора философских
наук и профессора с формулировкой «За несоответствие должности и званиям», уволен из института философии. А.А.Зиновьеву было предложено покинуть страну.
В эмиграции с 1978 по 1999 жил в Мюнхене, занимаясь литературной и научной деятельностью и выступая в качестве приглашенного
профессора. Его статьи и интервью публикуются в диссидентских журналах и прессе. Тем не менее в круги диссидентов он не входит, поскольку, подвергая резкой критике устройство советского общества, не обнаруживает характерного для диссидентов неприятия всего советского: «…жестокая критика советского
общества советскими людьми есть элемент советской культуры. Мы были новаторами в построении нового общества. Мы должны стать новаторами и в его понимании, а значит – и в его беспощадной критике. Не самовосхваление, а критика самих себя есть основа нашего утверждения в мировой истории».
(А.А.Зиновьев, Пара беллум). В 1980 в труде Коммунизм как реальность он излагает разработанную им теорию «реального коммунизма». Научные и публицистические статьи, доклады, интервью, уточняющие и развивающие его теоретические и социальные позиции, опубликованы в сборниках Без иллюзий (1979), Мы и
Запад (1981), Ни свободы, ни равенства, ни братства (1983).
Особо следует отметить романы и повести 70–80-х: Светлое будущее (1978), В преддверии рая (1979), Желтый дом (1980), Гомо советикус (1982), Нашей юности полет (1983), Пара беллум (1984), Иди на Голгофу (1985), Живи (1989,
национальная литературная премия Италии 1992), посвященные анализу общественных реалий стагнирующего социализма и взаимоотношениям Советский Союз – Запад. Книги Зиновьева, опубликованные за рубежом, подпольно переправлялись в СССР, размножались и расходились по каналам самиздата.
Зиновьева считают основоположником нового жанра –– социологического романа, который принадлежит одновременно областям науки и литературы. Научные методы, результаты, понятия, утверждения используются в нем как художественные средства, а художественные образы – как средства науки.
По
форме романы Зиновьева напоминают мозаику из небольших, замкнутых по смыслу текстов – советских анекдотов, диалогов представителей разных специальностей и социальных позиций, случаев из жизни, рассуждений, а также стихов, куплетов и т.д. Заслоняемый диалогами и размышлениями персонажей сюжет
угадывается с трудом. У обобщенных героев отсутствуют имена и описания внешности, они обозначаются как Клеветник, Мыслитель, Социолог, Шизофреник, Западник, Болтун, Патриот, Паникер, Мазила, Директор, Хозяин и т.д. Зиновьев считал, что, поскольку его цель не художественное отображение, а строгая и
последовательная аналитика, вполне достаточно раскрыть интеллектуальную позицию героев, не отвлекаясь на такие незначительные детали, как имена, внешность и т.п.
Произведения А.А.Зиновьева давали срез умонастроений советской интеллигенции периода «развитого социализма». Его персонажи
ведут бесконечные диалоги на всякого рода идеологические и экзистенциальные темы – дают определения и уточняют понятия, сравнивают их реальное и мифологизированное советское значение, пытаются разобраться в сути происходящего и поставить обществу «окончательный диагноз».
В своем первом
романе Зияющие высоты, отвечая на вопрос, что же мы в результате построили, Зиновьев представляет оборотную сторону советского мифа – реальную жизнь жителей города Ибанска, где царят жестокость, произвол и безысходность. Ибанчане ведут сократовские диалоги, разбирая с помощью понятий ибанизма –
мифа, который они исповедуют, – разного рода ситуации и реалии своей жизни. И каждый раз констатируют абсурдную ситуацию, тупик, логическую ловушку или зря потраченные усилия. В Зияющих высотах передано ощущение глобального тупика и безысходности, характерного для последних лет буксующего
социализма.
По Зиновьеву, единственное, что может стать исходной точкой реальных изменений в обществе, это «…Правда о себе. Правда о других. Беспощадная правда. Борьба за нее и против нее – самая глубинная и ожесточенная борьба в обществе. И уровень развития общества с точки зрения
человечности будет отныне определяться степенью правдивости, допускаемой обществом… Когда люди преодолеют некоторый минимум правдивости, они выдвинут другие критерии. А начинается все с этого».
В контексте общественного климата того времени произведения Зиновьева выполняли роль
«гвоздей в крышке гроба» советской идеологии, к тому времени уже и так достаточно «потрепанной» общественной деятельностью диссидентов и критикой Солженицына.
В романах В преддверии рая и Желтый дом развивается тема абсурда реального социализма. В Желтом доме показана жизнь цвета
советской интеллигенции – философов и идеологов, за символическими фигурами которых угадываются реальные фигуры советской философской тусовки тех лет. Мало кто из них решается подвергать принципиальной критике устройство существующего «режима». Большая часть, не разрабатывая ничего нового в области
коммунистической теории, активно занимается «марксистской критикой» буржуазных течений, по сути паразитируя на буржуазной науке и идеологии. Другие – как Методолог (его прототип – известный в 70–80 Г.П.Щедровицкий) – предпринимают попытки выстроить плоскость гуманитарного знания вообще без участия
идеологии. Зиновьев диагностировал состояние «прогрессивной советской интеллигенции» как внешний конформизм при полной и окончательной ориентации на Запад.
Повести Гомо советикус и Пара беллум раскрывают тему – советский человек на Западе. В Гомо советикусе Зиновьев дает одно из
определений советского человека, или гомососа: «Гомосос приучен жить в сравнительно скверных условиях, готов встречать трудности, постоянно ожидает еще худшего, покорен распоряжениям властей… Гомосос есть продукт приспособления к определенным социальным условиям». Поведенческие инстинкты,
приобретенные в условиях социалистического общества, оказываются чрезвычайно живучи, например у отечественных эмигрантов на Западе. Бывшие комсомольцы с легкостью становятся православными активистами. Процветает интриганство, зависть, борьба за власть – все то, от чего они бежали из Советского Союза
и что в полном объеме воспроизводится ими же в иных общественных условиях.
Зиновьев считает, что поскольку чисто внешнее изменение общественных условий не меняет первичные общественные инстинкты, реальные изменения возможны только после глубокой работы над собой, базирующейся на
выработке новых ценностей и способности воспринимать правду о себе.
Повесть Пара беллум – о буднях аппаратчиков из «ЦК КГБ» и рядовых агентов спецслужб, развязавших и организационно осуществлявших ядерную военную истерию в противостоянии с Западом в 70–80-х. Интриги, шпионаж, убийства
диссидентов, взаимные нападки составляют будни этой бессмысленной и пагубной затеи. Напряжение достигает предела с обеих сторон, на повестке дня уже стоит вопрос: «Какая же сторона первой нажмет на кнопку?» А в это время поддавшийся своим страхам простой народ в СССР и США строит бомбоубежища и
запасается продуктами на случай атомных бомбардировок, ожидаемых со дня на день.
В повести Иди на Голгофу А.А.Зиновьев затрагивает темы воспитания. По его мнению, для адаптации и функционирования в современном обществе вполне достаточно поверхностных знаний. Но если цель – стремление к
истине, задачи образования должны быть иными.
После 1985 с началом горбачевской «перестройки» в творчестве Зиновьева появляются новые мотивы. С самого начала он резко отрицательно отнесся к «перестройке», назвав ее катастройкой. Он считал, что кризис, в котором оказался Советский Союз
к середине 80-х, был специфическим кризисом управления коммунистической системой и требовал для своего разрешения особых, специфических именно для коммунистического общества средств. Методы, заимствованные из принципиально иной западной системы, а именно рыночные реформы и либерализация, для этого
не подходят и приведут к краху советского строя и страны в целом. Чтобы обосновать свою позицию, он обращается к исследованию социальной системы Запада.
Его выводы и критика содержатся в сборнике эссе Запад – феномен западнизма (1982, премия А.Токвиля за лучшую книгу по социологии) и в
социологическом романе Глобальный человейник (1997). В них он доказывает, что «высокий уровень жизни на Западе содержит в себе не меньше зла, чем низкий уровень в России».
Показывая неадекватность западных методов перестройки, Зиновьев обращает внимание на уникальный потенциал
коммунистической системы. Он считает, что коммунистическая идеология с ее высокими гуманистическими ценностями имела мало общего с ее реализацией в буднях жестокой советской действительности. Пытается понять, какие же «банальности жизни» не дали раскрыться заложенным в ней возможностям. Об этом –
многочисленные работы этих лет: Горбачевизм (1988), Катастройка (1988), Смута (1994), Русский эксперимент (1994), сборник статей Посткоммунистическая Россия (1996).
В 1990 А.А.Зиновьев был восстановлен в научных званиях. В июне 1999 возвращается на постоянное жительство в Россию, в
Москву. Здесь преподает в Литературном институте и МГУ, занимается литературной деятельностью, выступает в прессе и публично по вопросам взаимоотношений России и Запада, внутренней и внешней политики России, а также по проблемам общественного устройства. Его называют современным Салтыковым-Щедриным,
а художественно-исследовательский вклад в общественную теорию сравнивают с Законами Паркинсона С.Паркинсона, где с английским юмором давался анализ функционирования бюрократического аппарата. В 2002 выходит книга Русская трагедия (Гибель утопии).
Несмотря на то, что как формальный
логик Зиновьев не мог согласиться с возможностью согласования двух принципиально разных, несводимых друг к другу однородных систем – западной и коммунистической, во взглядах Зиновьева наблюдается эволюция, отражающая новые общественные реалии России. Он предлагает приступить к разработке новой
некоммунистической идеологии – Идеология партии будущего (2003), соответствующей уровню знаний и социального развития 21 в. – поскольку «новых людей надо воспитать, они не рождаются в «готовом виде».
Сочинения: Зияющие высоты. Lausanne, L'age d'Homme, 1976; В преддверии рая. Lausanne,
L'age d'Homme, 1978; Желтый дом 1–2 тт. Lausanne, L'age d'Homme, 1980; Гомо советикус. Пара беллум. М., Московский рабочий, 1991; Коммунизм как реальность. Кризис коммунизма. М., Центрполиграф, 1994; Русский эксперимент. М., Наш дом – L'age d'Homme, 1995; Запад – феномен западнизма. М.,
Центрполиграф, 1995; Смута: Катастройка. Искушение. М., Келвори, 1995; Посткоммунистическая Россия. М., Республика, 1996; Глобальный человейник. М., Центрполиграф, 1997; Русская трагедия (Гибель утопии). М., Алгоритм, 2002; Идеология партии будущего. М., Алгоритм, 2003.
Мир состоит из атомов. Конкретное различие физических тел, систем - исходит из их конкретного гибрида, смеси, т.е. сочетания. Зиновьев это не понимает.
Почему он ушел в литературу в начале 70-х? Как обычно: это могло быть и усталостью от академической направленности интересов, просто
возраст.... НО - в это время наш земляк - товарищ Руткевич написал первый профессиональный учебник для философских ф-тов. ДИАМАТ. Качество книги, уровень оперирования категориями - самый высокий из того, что было в СССР за все время. (Если эту книгу из библиотеки закатать в электронный вид - можно и
текущий уровень умствования серьезно повысить). После Диамата Руткевича была тока одна серьезная базисная книга - Материалистическая диалектика как общая теория развития. Собственно, эта книга планировалась издаваться по мере написания новых томов, являя собой нечто интегративное всей отечественной
философской школы СССР. Уровень надежности мышления в ней - что-то навроде АКМ.
Но вернемся к началу 70-х. Когда Руткевич выдал свой труд на гора, стало ясно, что такой человек - есть центр отечественной школы философии. И его быстро катапультировали в Москву в МГУ деканом. Более
слабым кадрам в том же МГУ, которые до этого могли более спокойнее, без столь явной конкуренции - выглядить научно-адекватными, пришлось не по себе. Кому хочется изо дня в день выглядеть дураком на фоне столь сильного кадра как Руткевич.
Вот и пошла струйка миграции из МГУ
поэт-философов..... В их числе и Зиновьев.....
Уровень мышления Зиновьева - удручающий к склону лет. На сайте У гордона стенограмма монолога Зиновьева, Эфир 10.09.2002... Представьте к примеру, вызываете Вы сантехника, показываете протекающий унитаз, а он Вам начинает рисовать картины
страшных катастроф, вместо того, чтобы если уж не самому исправить унитаз, то по крайней мере - обрисовать - что делать-то. Я ж говорю: в нынешней России нормальных спецов в системной области, увы, пока просто нет. Люмпена.....
Ну, а этот банальный расхожий клинический случай интелигентов слаборазвитых стран, цитирую:
Цитата:
А.Б.-К.: Кажется, еще никто точно не определил, какую экономическую систему построили в России за годы "реформ". Кто-то говорит о капитализме, кто-то об особом криминально-мафиозном
укладе, а как бы Вы назвали современную российскую экономику?
А.Зиновьев: Это проблема не экономическая, а социологическая.....
... уже давно отражен в нормальных учебниках, цитирую по Экономикс (Запад таких слаборазвитых и сверхгорделивых изучили вкривь и вкось
не то что по нам, а по массе других аналогичных стран, и в Африке, и в Азии, в ЛатАмерике..... У всех один и тот же апломб - в силу слабой системы образования - экономики не знаем, вот и все социальные причины при реформах уводим куда угодно, но не в сосбственно политико-экономическую сферу.....
):
"Традиционная экономика
Хозяйственные системы многих слаборазвитых стран можно назвать традиционной, или патриархальной, экономикой. Методы производства, обмена и распределения дохода определяются здесь освещенными временем обычаями. Наследственность и кастовая
принадлежность диктуют людям их экономические роли, и в силу этого господствует социально-экономический застой. Религиозные и культурные ценности здесь первичны по сравнению с экономической деятельностью, а общество отстаивает сохранение status quo."
Срезюмирую: когда российский,
интелигентствующий у себя в носу, обыватель назовет свое неумение видеть базис и причины необходимых современных модернизаций - в экономике?!
Скончался Александр Александрович Зиновьев - диссидент борзописец ("Зияющие высоты" и т.д.) - Зиновьев был 100% чистый и характерный еврей, это так, информация для избранных.
Жалко, мудрый мужик, философ, по недоразумению засунутый в обойму правозащитников..
------------------------------------------------------
По моему он этих "правозащитников" на духу
не переносил, зная как они отрабатывают свои "зеленые".
Тьфу, ссылку-то забыл указать на стенограмму этого незадачливого сан..... тьфу....системотехника
Вы меня неприятно поразили Гарих. Насколько я понимаю, Вы не прочитали ни одной книги Зиновьева, но уже сформированное мнение имеете.
Соглашусь, что подобное, как раз и есть:
Цитата: От пользователя: garyh™
банальный расхожий клинический случай интелигентов слаборазвитых стран
Еще раз: когда у Вас, ЛСА, течь в туалете или ванной, или на кухне, Вы - вызываете сантехника. И представьте, что сантехник круто и изящно подвергает критике сложившуюся ситуацию. Но исправить течь, по крайней мере - даже сказать, что нужно сделать - даже этого не делает. Просто, ЛСА, перекиньте эту
ситуацию аналогией в ситуацию с Зиновьевым.
******1.
Зиновьев справедливо критикует режим СССР (собственно, на этом - его имя, заслуженно, и сделано), цитирую из его художественного опуса
"Однажды Сотрудник, давший себе задание выявить и устранить, оказался в районе Ларька. Имея полное право брать без очереди все то, что есть, и брать все то, чего нигде нет, он к удивлению собравшихся встал в длинную очередь и
прислушался.
Разговаривающие выглядели людьми интеллигентными, но обращались друг к другу почему-то на "вы" и не употребляли нецензурных (в старом смысле) слов, беседуя на нецензурную (в новом смысле) тему. Очереди, дефицит продуктов, халтура, хамство и все такое прочее отрицать
бессмысленно, говорил Член. Это факт. Но это же бытовые мелочи, не вытекающие из сущности нашего изма. При полном изме этого не будет. Он как раз и задуман лучшими людьми для того, чтобы ничего подобного не было.
Вы правы, сказал Болтун. Но изм - это не только торжественные заседания и
шествия - это есть и определенная форма организации и воспроизводства быта. Остальное - разговорчики для слепоглухонемоглупых. Сотрудник сказал, что он с ними обоими согласен, и рассказал общеизвестный анекдот о том, что полный изм можно построить в одном поселке, но жить лучше в другом.
Член сказал, что в его время за такие анекдоты по головке не гладили. Сотрудник сказал, что теперь не ваше, а наше время. Болтун сказал, что не видит принципиальной разницы.
Место для выпивки нашли на краю пустыря в уютной мусорной яме. .... После третьей кружки наступил момент,
ради которого человечество готово примириться с вытрезвителем. Болтун выложил все, что думал о своем секторе.
Ваши жалобы - детские игрушки, сказал на это Сотрудник. Подумаешь, у них в секторе десять паразитов, пять склочников, три стукача и два параноика. Считайте, что Вам крупно
повезло. У меня в отделе двести сотрудников. Работают мало-мальски прилично двое. Один по глупости, другой по привычке. Остальные - паразит на паразите и паразитом погоняет. Бездарность вопиющая. Грызня. Доносы, Разносы. Подсиживание. Только и думают о том, чтобы побольше урвать........
......Карьерист сказал, что везде одно и то же. Сломалась как-то у нас одна хреновина. Дело у нас сверхважное и сверхсрочное. Зеленая улица. Звоню главному, так мол и так. Говорит, пустяк, позвоню в соответствующий отдел, мигом сделают. Вечером звоню в отдел. Говорят, первый раз слышим. Утром
звоню главному. Занят, совещание. А дело стоит. На другой день иду к главному. Жду два часа. Говорит, не волнуйся. Дело сверхважное и сверхсрочное. Сейчас все провернем. Вызывает начальника отдела и приказывает при мне немедленно сделать. Прошло два дня. Ничего нет. Только через неделю после
письменного распоряжения изготовили чертежи, разработали технологию, произвели расчеты. Через пару недель хреновина была готова. Но совсем не та и не так. Иду к главному. Ничего, говорит, поделать не могу. Сам видишь. Руки опускаются. Выкрутись как-нибудь сам.
Купил поллитра, пошел к
слесарям, говорю, выручайте, братцы, сделаете, еще пол-литра подкину. Через полчаса сделали отличную хреновину. И еще пару штук про запас. Начальнику отдела потом премию за это дали..... "
"С советизмом Россия прожила более семидесяти лет. С ним она добилась выдающихся эпохальных успехов, на несколько десятилетий стала лидером социальной эволюции человечества. Советский период был, и по всей вероятности, останется навсегда вершиной российской истории."
====Срезюмирую: он же сам проталкивает мыслю в Зияющих Высотах, что СССР - "это не только торжественные заседания и шествия - это есть и определенная форма организации и воспроизводства быта," КОТОРУЮ ОН НЕЩАДНО критикует, и в то же время глаголет, что "С советизмом Россия .....добилась
выдающихся эпохальных успехов, на несколько десятилетий стала лидером социальной эволюции человечества".
Стоило ли талдычить около 1000 страниц в 70-х о необходимости прямого увязывания тотального ширпотребного дефицита в стране с неразвитостью системы как таковой, чтобы в 90-х-2000-х
гг. пиз...ть о лидерстве СССР в социальной эволюции человечества?! Каково?!
Стоило ли талдычить около 1000 страниц в 70-х о необходимости прямого увязывания тотального ширпотребного дефицита в стране с неразвитостью системы как таковой, чтобы в 90-х-2000-х гг. пиз...ть о лидерстве СССР в социальной эволюции человечества?!
Каково?!
Зиновьев Вам сам ответил. В 1993г.
Из предисловия к русскому изданию к книге "Запад" (М. ЗАО изд-во Центрполиграф, 2000г). Извините, у меня в бумажном варианте.
"Эволюция западнизма в обеих основных сферах общественного устройства идёт в направлении, сближающем
западное общество с коммунистическим. Теория конвергенции этих социальных систем была выдвинута не коммунистами, а западными идеологами. Разгромив коммунизм на "Востоке", Запад сам устремился в том же направлении, хотя и своими путями, называемыми в идеологии и пропаганде демократическими. Можно
подумать, что Запад в своё время разгневался на русских "дикарей" не за коммунизм, а за то, что они опередили его в этом отношении и построили коммунизм по-русски, то есть неправильно, халтурно, не по-западному".
P.S. Если желаете более подробного ответа, ознакомьтесь с его характеристиками
сверхобщества, сверхгосударства и сверхцивилизации.
Извините, но продолжаете огорчать. Может, на недельку остановимся... прочтёте какие-нибудь его труды, а не интервью?
- В полудреме, Медвежонок, можно вообразить все, что хочешь, и все, что вообразишь, будет как живое. И тогда-то:
- Ну!
- Тогда-то:
- Да говори же!
- И тогда-то: слышны звуки и голоса. Ежик глядел на Медвежонка большими круглыми глазами, как будто сию минуту, вот прямо
сейчас, догадался о чем-то самом важном.
- И кого ты слышал? - шепотом спросил Медвежонок.
- Сегодня?
- Ага.
- Зяблика, - сказал Ежик.
- А вчера?
- Лягушку.
- А что она сказала?..
- Она - пела. - И Ежик закрыл глаза.
- Ты ее и сейчас
слышишь?
- Слышу, - сказал Ежик с закрытыми глазами.
- Давай я тоже закрою глаза. - Медвежонок закрыл глаза и встал поближе к Ежику,
чтобы тоже слышать.
- Слышишь? - спросил Ежик.
- Нет, - сказал Медвежонок.
- Ты впади в дрему.
- Надо лечь, - сказал.
Медвежонок. И лег.
- А я - возле тебя. - Ежик сел рядом. Ты только представь: она сидит и поет.
- Представил.
- А вот сейчас: Слышишь? - И Ежик по-дирижерски взмахнул лапой.- Запела!
- Не слышу, - сказал Медвежонок. - Сидит, глаза вытаращила и молчит.
- Поговори с
ней, - сказал Ежик. - Заинтересуй.
- Как?
- Скажи: "Мы с Ежиком из дальнего леса пришли на ваш концерт". Медвежонок пошевелил губами.
- Сказал.
- Ну?
- Молчит.
- Погоди,- сказал Ежик. - Давай ты сядь, а я лягу. Та-ак.- И он забубнил что-то, укладываясь
рядом с Медвежонком в траву.
А день разгорался, и высокая стройная осень шаталась соснами и кружилась полым листом.
Медвежонок давно открыл глаза и глядел теперь на рыжие деревья, на ветер, который морщил лужу,
а Ежик все бормотал и пришептывал, лежа рядом в траве.
-
Послушай, Ежик, - сказал Медвежонок, - зачем нам эта лягушка, а?
Пойдем наберем грибков, зажарим! А я для тебя яблочко припас.
- Нет, - не открывая глаз, сказал Ежик. - Она запоет.
- Ну и запоет. Толку-то?
- Эх ты! - сказал Ежик. - Грибки! Яблочки!.. Если б ты только
знал, как это - звуки и голоса!
(с)
;-)
Ну прочел я зияющие высоты тогда ещё - когда она в ксерокопиях ходила - вернее в 10-копии перепечатанной на машинке - нынешние труды читать не особо хочется - поскоку логика их мне и так понятно - как и тогда на западе из него икону не сделали так и после возвращения он не стал для той России
авторитетом - поэтому понятная по человечески обида и на тех и на этих. А уж вспомнить молодость добрым словом в старческом возрасте это просто добрая традиция - все старики говорят что сейчас им хуже чем было в 30 лет.
Фанки, Вы надо мной наверное смеяться будете, но навык чтения можно напрвлять и на......книги..... :
(Александр Зиновьев. Зияющие высоты (1). Александр Зиновьев. Зияющие высоты (2). Изд: l'Age d'Homme, Suisse, 1976. Скачать: http://bookz.ru/authors/zinov_ev-aleksandr.html):
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
