СЕРГЕЙ ГАНДЛЕВСКИЙ
* * *
Что-нибудь о тюрьме и разлуке,
Со слезою и пеной у рта.
Кострома ли, Великие Луки —
Но в застолье в чести Воркута.
Это песни о том, как по справке
Сын седым воротился домой.
Пил у Нинки и плакал у Клавки —
Ах ты, Господи
Боже ты мой!
Наша станция, как на ладони.
Шепелявит свое водосток.
О разлуке поют на перроне.
Хулиганов везут на восток.
День-деньской колесят по отчизне
Люди, хлеб, стратегический груз.
Что-нибудь о загубленной жизни —
У меня невзыскательный
вкус.
Выйди осенью в чистое поле,
Ветром родины лоб остуди.
Жаркой розой глоток алкоголя
Разворачивается в груди.
Кружит ночь из семейства вороньих.
Расстояния свищут в кулак.
Для отечества нет посторонних,
Нет, и все тут — и дышится так,
Будто пасмурным утром проснулся —
Загремели, баланду внесли, —
От дурацких надежд отмахнулся,
И в исподнем ведут, а вдали —
Пруд, покрытый гусиною кожей,
Семафор через силу горит,
Сеет дождь, и небритый прохожий
Сам с собой на ходу говорит.
1984
Устроиться на автобазу
И петь про черный пистолет.
К старухе матери ни разу
Не заглянуть за десять лет.
Проездом из Газлей на юге
С канистры кислого вина
Одной подруге из Калуги
Заделать сдуру пацана.
В рыгаловке рагу по средам,
Горох с треской
по четвергам.
Божиться другу за обедом
Впаять завгару по рогам.
Преодолеть попутный гребень
Тридцатилетия. Чем свет
Возить «налево» лес и щебень
И петь про черный пистолет.
А не обломится халтура —
Уснуть щекою на руле,
Спросонья вспоминая
хмуро
Махаловку в Махачкале.
1985
Интеллигенция хочет быть быдлом, быдло хочет быть блатными, блатные хотят быть бизнесменами, бизнесмены хотят быть интеллигенцией...
Закон природы: изменяется лишь то, что уже не может не изменяться. Россия пока еще может прожить за счет ресурсов, и живет, творческий потенциал людей конвульсирует в ней из-за минимального честолюбия (ведь неудобно совсем средневековыми, если не первобытными быть, да и игрушек современной
цивилизаций у нас в обмен на ту же нефть - ну, прочто умотаться).... Ни гуманитарные (в т.ч. правовые), ни технические аспекты развития Россию жизненно и не касаются (с тем же Юкосом можно себе же в ущерб устраивать бесконечнейший, пошлейший самодурный беспредел, а ведь на юкосных правах - мы все,
что наниматели, что наемные). Духовная жизнь на уровне ИМИТАЦИИ, т.к. не запитана на жизненно-необходимую деятельность (простейший пример: те же депутаты и губернаторы как только не били в себя грудь, строя из себя народных принципиальных радетелей, а ведь по сути оказались - бесхребетными,
стремнейшими четвероногими).... И куда ни плюнь - одна и та же гангрена: человек независим до первой пощечины или даже замаха... Моральный отстой... Увы... А стихи - классные...
Тебе, моя Русь, не богу, не зверю,
Молиться молюсь, а верить -- не верю.
Я -- сын твой, я -- сон твоего бездорожья.
Я сызмала Разину струги смолил.
Россия русалочья, Русь скоморошья,
Почто недобра еси к чадам своим?
От плахи до
плахи, по бунтам, по гульбам
Задор пропивала, порядок кляла,
И кто из достойных тобой не погублен,
О гулкие кручи ломая крыла.
Hет меры жестокости, ни бескорыстью,
И зря о твоем же добре лепетал
Дождем и ветвями, губами и кистью
Влюбленно и злыдно
еврей Левитан.
Скучая трудом, лютовала во блуде,
Шептала арапу: "кровцой полечи".
Уж как тебя славили добрые люди,
Бахвалы, опричники и палачи.
А я тебя славить не буду вовеки,
Под горло подступит -- и то не смогу.
Мне кровь заливает морозные веки,
Я Пушкина вижу на жженом снегу.
Hаточен топор и наставлена плаха.
Hе мой ли, не мой ли приходит черед?
Hо нет во мне грусти и нет во мне страха.
Прими, моя Русь, от сыновних щедрот.
Я вмерз в твою шкуру дыханьем и сердцем,
И мне в этой жизни не будет
защит,
И я не уйду в заграницы, как Герцен.
Судьба аввакумова в лоб мой стучит.
Не сменить ли пластинку? Но родина снится опять.
Отираясь от нечего делать в вокзальном народе,
Жду своей электрички, поскольку намерен сажать
То ли яблоню, то ли крыжовник. Сентябрь на исходе.
Снится мне, что мне снится, как еду по длинной стране
Приспособить какую-то
важную доску к сараю.
Перспектива из снов — сон во сне, сон во сне, сон во сне.
И курю в огороде на корточках, время теряю.
И по скверной дороге иду восвояси с шести
Узаконенных соток на жалобный крик электрички.
Вот ведь спички забыл, а вернешься — не будет пути,
И стучусь наобум, чтобы вынесли — как его — спички.
И чужая старуха выходит на низкий порог,
И моргает, и шамкает, будто она виновата,
Что в округе ненастье и нету проезжих дорог,
А в субботу в Покровском у клуба сцепились ребята,
В том, что я ошиваюсь на свете дурак
дураком
На осеннем ветру с незажженной своей сигаретой,
Будто только она виновата и в том и в другом,
И во всем остальном, и в несчастиях родины этой.
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
