Порносайты плодятся со скоростью света. И дело не в том, что их много... Проблема в качестве той информации, которую они несут. Вот об этом мы и поговорим." Так начинается статья о вреде порнографии для психического здоровья масс на сайте www.onlife.ru. Но действительно ли применительно к порнографии
можно говорить о степенях качества? Заключается ли все влияние в недоброкачественности поставляемой потребителю продукции? Или речь следует вести о каких-то более глубоких культурных сдвигах, производимых порноиндустрией (то, что описывает в своих работах Бодрийяр)?
Мой вопрос может быть
поставлен более широко: каково взамоотношение практик повседневности и повсеместностного распространения порно?
А одно не противоречит другому. Порнография подвержена культурным подвижкам в сознании людей (достаточно сравнить порноснимки начала прошлого века и аналоги начала нынешнего. Но она и сама создает культурные сдвиги: отсюда облегченное отношение к сексу у современных поколений. О качестве порнографии
говорить имеет смысл. Русское и немецкое порно, увы, находятся на совершенно животном уровне...
Конечно, спрос порождает предложение, но так же очевидно, что предложение оформляет спрос, придает ему фиксированный вид. Порнография визуализирует спрос (который в виде имманентной сексуальности присутствует всегда) и эта конкретизация желания провоцирует его. На мой взгляд, в данном случае,
производство желания носит искусственный (излишний – в руссоистско-толстовской терминологии) характер.
Второй момент: товар, это то, что должно избыточно находиться на рынке, то, что должно достаточно агрессивно предлагаться, бороться за потребителя, отнимая его у других товаров, формировать
рынок под себя. И в этом смысле, порнография обладает всеми существенными характеристиками товара, борясь, например, за трафик в сети. Товарность, несомненно, определяет повседневность феномена и порнография повседневна в своей тотальности. Пусть даже как фигура умолчания или объект преследования.
Командор Порнография еще в XIX веке была жанром по-преимуществу словесным. Наш же разговор, очевидно, ведется по поводу ситуации нынешней, характеризуемой, прежде всего видеорядом. Именно визуальность позволяет ставить вопрос о существенном присутствии порнографии в сферах обыденного. Стремительное
развитие фотографии привело к появлению феномена порноокрыток. Именно здесь был запущен механизм демонстрации разнообразных форм желания и стимулирования воображения потенциальных потребителей.
Однако, "грань между проституцией и искусством всегда была хрупка, поскольку красота и
сладострастие как-то двусмысленно соединяются" (Симона де Бовуар)
Если же речь идет о визуальном ряде, то тогда искусство порнографии должно проявляться в том, чтобы быть оригинальной (то есть отличной от других, что трудно, поскольку количество входящих предметов и предметов, предоставляющих такую возможность, все-таки очень ограничено матерью-природой). Второе
проявление - способность оказывать максимально сильное возбуждающее действие. Можно ли это назвать искусством. Думаю, можно, но очень специфическим...
Командор
Я полагаю, мы затронули лишь один аспект вопроса. Совершенно иначе, как мне кажется, следовало бы рассуждать, переводя разговор на российскую почву. Можно ли говорить о тотально господствующей консьюмеристской идеологии применительно к России? Каково отношение к телу (в том числе к
обнаженному телу), к половому акту, к мужскому/женскому в нашей стране? Разве не существует определенная специфика восприятия женщины как соратника, сотрудника, Матери – и в последнюю очередь сексуального объекта. Разве вполне преодолена традиционность взаимоотношения полов за последнее десятилетие?
Мне кажется, что великое русское равнодушие (чтобы не сказать покруче) с одинаковой стойкостью «переваривает» как рекламу, так и порно (по принципу: татар пережили – и это вынесем). У меня такое ощущение, поскольку я много общаюсь с «простыми» людьми, что наше общество обладает ошеломляющей, на
первый взгляд, сопротивляемостью ко всему чуждому (а порно, несомненно, чуждо) и в формировании повседневных практик опирается исключительно на консервативные модели и механизмы регулирования поведения.
Первый вопрос очень общего свойства: может ли вообще так называемая «частная сфера», к которой мы причисляем и отправление всех физиологических потребностей (к каковым относима или же нет вся эротическая и/или порнографическая активность – это ныне дело вкуса, полагаю), оставаться вне юрисдикции
деятельности государства (не с большой буквы, потому что тогда меня могут спросить: а как насчет времени, когда государства в современном его виде не существовало – так что просто некоторых правовых, а значит всего-навсего нормализующих, упорядочивающих, типизирующих, т.е. социо-культурных практик)?
Ведь кодификация чего-то в качестве «преступного» или просто запретного уже есть способ установления контроля, уже есть вовлечение в некую сферу официоза (если мы о советском государстве). Я хочу сказать, что любые, даже запрещающие высказывания «легитимируют» нечто, хотя бы в том смысле, что
называют и тем самым вызывают к существованию, очерчивают, намечают. Но не ведем ли мы речь еще и о разной порнографии (2-я пол. 19 в., 2-я пол. 20 в., современный интернет), разве это одни и те же изображения? Меня в данном случае интересует не запрет, а уже навязчивое и повсеместное присутствие
образов обнаженного тела во всевозможных позах. Какие эффекты это производит (или упорно и вопреки всему не производит) в повседневной жизни обитателей мегаполиса, сталкивающихся с этими изображениями буквально повсюду?
Следующее замечание относится к тому, что я бы хотела оказаться в
нашей дискуссии не на «лингвистической», а на семиотической позиции.
«Существуют вполне эффективные способы рассуждений, не имеющие никакого содержательного отношения ни к языку, ни к феноменам индивидуального сознания». Мне кажется, вы «не свободны от эссенциалистских допущений», что, как
принято считать, дурной тон в культурологическом анализе. Вам хотелось бы говорить о «мужском самом по себе», «женском самом по себе», «желании как таковом»? Какова для этого методологическая база? Мне действительно интересно было бы знать. Считаете ли вы, к примеру, поруганной некую
Женственность-в-себе порноизображениями в интернете?
Селекта, простите великодушно, не могу заснуть, не спросив:
> У меня такое ощущение, поскольку я много общаюсь с «простыми» людьми.
А Вы непростая?
Только без обид! Это шутка юмора! Просто мне такого рода исследование порнографии несколько напоминает поиски
отсутствующей чёрной кошки в тёмной комнате. Похоже, что отношение человечества к телу и тому, что можно с ним делать, не развивается - а просто изменяется волнообразно, в цикле.
Модерновая постановка. Билеты у перпекупщиков. Вводят в зал "специально обученные" люди. Кромешная тьма в зале. Просят занять места и не шуметь. Тишина гнятуща. Вдруг из-за кулис со свечой в одной руке и стулом в другой выходит некто.
Ставит стул на авансцену, свечу перед собой, садится и
начинает маструбировать. Минута, две...Самозабвенно... пять, десять... упоительно.... пятнадцать. Голос из зала:- Затянуто.
Зашибись, ничего не понял, интересно, на каком языке они разговаривали, особо впечатлило слово "консюмерность", какое-то неизвестное мне половое извращение...
Надо же, какие умные люди есть.....
Порнография детерминирована либидостью и субъективирована ей же в сознании каждого индивидуума. Она выполняет в обществе рекреативную функцию, потому в консьюмерном смысле востребована и полезна...
Капитан. Мне кажетсся,что эта тема очень актуальна сегодня.Конечно я причисляю себя к обычным,нормальным людям,и общаюсь с такими же нормальными людьми.
Кстати, если по теме - порнография и есть повседневность. Мало кто наряжается в рюшечки и чулочки с поясочками, и мало кто мажет возлюбленного взбитыми сливками и т.п.
В основном все по-простому... Как в порно. Hardcore amateurs :-d
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
