"я — идеальный русский патриот: на деньги американских налогоплательщиков поднимаю отечественную науку".
"Грант
“Молекулярная и клеточная биология” мы используем для выплаты надбавок к более чем скромным бюджетным зарплатам, и те научные сотрудники, которые получали эти деньги в 2007 году, сейчас сидят в полной заднице!"
"Хмм… почему никто, кроме меня, не кричит по поводу безобразия с
финансированием?.. Шесть месяцев в году выпустить в трубу ни один нормальный завлаб позволить себе не может. Хотя из этого можно сделать простой вывод: в основном никто не работает. С другой стороны, ученые в России за последние 20 лет привыкли выражать свое мнение молча — ногами".
ну, с этим то понятно.
в роиссе научка не в контексте пиления бабла ученым то не нужна, а у тем более не странообразующим ЗАО РПЦ и ЗАО МВД.
не это главное. там, в статье, описан механизм пиления этого самого бабла в штатах. он не идеален, но он явно стимулирует вкладывать деньги
в науку.
на всех уровнях.
от простого слесаря, проецирующего свои нереализованные мечты на сына и мечтающего, чтобы тот заведывал кафедрой и ему давали все студентки, университетов (частных, заметьте), мечтающих привлечь хорошие куски государственного и корпоративного бабла в свои
кафедры и лаборатории, раскрутив с минимальными затратами молодого ученого, большими государственными институтами, кторые, отдавая исследования на аутсорсинг, живут с процента, обеспечивая так называемую социальную науку и заканчивая корпорациями и государством, которые с этого всего цедят свои
куски, самые большие и аппетитные.
и российского, основанного на авторитете куратора и индексе цитируемости автора заявки, который кагбе, не идеален ващще, штоли.
а также ощещения и комментарии самого Северинова, эдакого Санта Клауса российской науки.
"Но индекс цитирования и количество публикаций были хотя бы четкими и понятными критериями. Каковы принципы распределения финансирования по другим программам президиума РАН — в этом Северинов до сих пор не разобрался. Хотя успел поучаствовать в четырех из них: «Фундаментальные науки — медицине»,
«Биоразнообразие», «Эволюция геобиологических систем», «Основы фундаментальных исследований нанотехнологий и наноматериалов».
На резонные вопросы: «Почему моя заявка не победила? Нельзя ли получить рецензию, что в ней не так?» — ответа Северинов так и не получил. Узнать состав экспертной
комиссии и авторов, выигравших финансирование, также оказалось невозможно. Исключение составила программа «Биоразнообразие» — по итогам лишь ее работы за 2008 год был обнародован список победителей. В котором оказались имена нескольких академиков, членов научного совета, решающего судьбу
присланных на конкурс проектов…
и у них:
"люди, работающие в хорошо отлаженной системе, понимают, что коррумпировать ее по мелочам — пилить сук, на котором сидишь. И самое интересное — когда наши ученые, которые играли во все здешние игры, попадают в западную систему, то очень органично в нее вписываются. Никого не
приходится учить.
это какбе к дискурсу нащщет менталитета и прочей оправдывающей систему дури.
какбе отвлеченно от менталитета, а так скать, в свете сказанного, отраженном от мордорских реалий, показателен диалог Северинова со своей младшей научной сотрудницей:
"— Кость, теперь можно с вами поговорить о более глобальных темах. У меня есть два варианта моей дальнейшей
деятельности. Первый — после защиты я остаюсь в вашей лаборатории в Москве. Чисто теоретически этот вариант возможен, но практически это выглядит следующим образом: я буду получать явно меньше тысячи долларов, и поэтому…
— Постой. Как только ты защищаешься, я постараюсь сделать тебя
научным сотрудником. Это нетривиально, но я попытаюсь. Как научный сотрудник ты будешь получать 15 тысяч, плюс 3 тысячи своих кандидатских. Очевидно, я буду тебе доплачивать из грантовских денег, при условии, что они у нас есть, а сейчас вроде все нормально — эмкабэшные деньги у нас до 2012 года.
Доплачивать я буду, ну, положим, 25 тысяч.
— Это я в сумме буду получать 25 тысяч?
— Нет, 25 тысяч — это сверх того.
— Ааа… — удивляется Маша.
Северинов продолжает:
— Получается, ты можешь рассчитывать на 40 тысяч от лаборатории. Но
уже будучи кандидатом, ты можешь как Ира, Настя и Наташа подать заявку на эрфэфэишный грант. Выиграть его у тебя все шансы: есть и публикации, и материал. Эрфэфэишный грант дает тебе порядка 400 тысяч рублей в год в течение трех лет. Это деньги формально твои, но на зарплату можно потратить лишь
половину. Зарплату можешь выплачивать себе сама — от своих я не требую, чтобы они оплачивали других людей. Но реально это копейки, 10−12 тысяч в месяц. В сумме все же получится 50 тысяч. И к тому же ты годишься для всяких именных и президентских стипендий, которых сейчас куча. Наташа,
например, получает 200−300 долларов в месяц от какого-то там олигарха.
— Вот как, — все еще не опускала брови Маша.
— Впрочем, и на этy сумму ты особенно не разгуляешься. Половина уйдет на съем жилья, а количество денег собственно на жизнь останется прежним. Сейчас
ведь ты живешь в общежитии бесплатно.
— Ага, почти бесплатно. Да уж, неожиданно… — Маша задумывается о 60 тысячах в месяц. — Но, на всякий случай, второй вариант — я уезжаю…
— Если моя денежная ситуация позволит, а это я узнаю совсем скоро, после всех этих обамовских вещей,
я с удовольствием пригласил бы тебя в ратгерскую лабораторию.
— То есть вы готовы взять меня на работу?
— Безусловно.
— Здорово! И как все это будет устроено?
— Поскольку твоя кандидатская почти готова и я не вижу повода здесь еще год
«мариноваться», и считаю, что нужно защищаться. После защиты ты лишаешься общежития, грант выиграть еще не успеешь, стипендий не будет, поэтому денег на жилье не хватит. Правда, я попросил поставить тебя в эту бесконечную очередь за жильем — как молодому ученому, тебе положено, по этой, как ее… —
целевой программе «Жилище». Но реально, это ничего не означает. И ты можешь приехать в Штаты в статусе постдока, с зарплатой без вычета налогов 35 тысяч в год. Этого вполне достаточно для нормального существования.
— Это означает, что я уезжаю насовсем?
— Не обязательно.
Если тут ситуация изменится в лучшую сторону ты сможешь вернуться. Ведь то, что здесь можно делать науку — это не вопрос, тoлько вот мне все время приходится сюда что-нибудь таскать. Ну, будешь и ты таскать.
60 тыщ в месяц! слышите вы, березовые! это ж мечта, мать ее!
в столице нашей родины, со всеми-всеми возможными добавками, больше половины из которых составляют грантовые деньги, по доброте душевной отщипнутые начальником из бюджета лаборатории!
может быть, проще поплотнее
было комплектовать чартеры с нашими горе-олимпийцами, а сэкономленное на горючке отдать вот этой маше, м?
когда наши ученые, которые играли во все здешние игры, попадают в западную систему, то очень органично в нее вписываются
адаптивность
___
сюда тоже тисну
Максим Кантор
Новой общиной закономерно стала
воровская малина, растекшаяся по стране. Именно бандитская малина была исторически выбрана как новая модель русской общины — и интеллигенция легко перетекла в нее, как некогда партийцы перетекли в интеллигенцию, а крестьяне — в партию. Термин «общак» как нельзя лучше соответствует принципу русской
общины, а так называемые понятия стали общественными правилами — жить по понятиям в отсутствие законов стали все граждане, и не обязательно иметь татуировку, чтобы понимать, что «за базар ответишь» и что надо «башлять налом». Жаргон зоны сделался общественным кодексом, и никакая судебная или
правовая практика его не в силах отменить. Бесконечные бандитские саги и героические фильмы о братве (как некогда о партийцах, как некогда об интеллигентах) потому и стали популярны, что отражали уже не узкую мораль блатных, но принцип выживания народа. «Берите столько, сколько сможете унести!» —
едва президент вольного города произнес эту судьбоносную фразу, как стало понятно, что община-интеллигенция отжила свое. Новая историческая общность уже не имеет сантиментов и к вызовам времени устойчива — тащит все, что плохо лежит, и что хорошо лежит — тоже тащит. Лидеры, делегированные этой
общиной во власть, были соответствующими, и нет никаких оснований вменять им жестокость или нарушение законов: они воплощают правила данной общины, они есть плоть от плоти общероссийской «малины».
Фото: Carl De Keyzer/Magnum Photos/agency.photographer.ru
Воровская малина всем
хороша, но, будучи по сути своей несправедливой корпорацией (доходы основаны на разбое, а не на производстве), она не в состоянии придумать общественную идеологию. Ох, до чего нам сегодня не хватает каких-нибудь, хоть самых завалящих лозунгов. Звать к демократии, как интеллигенты? К светлому
будущему, как партийцы? Не работает лозунг, вот беда! Дайте, дайте нам национальную идею! А таковой нет. И происходит так потому, что вор может думать лишь о собственной наживе, а об общественном благе он думать не может. Знаменитая платоновская формулировка: «несправедливый человек может добиться
успеха, но сообщество несправедливых людей не будет успешным» — в очередной раз подтвердилась. Никакой идеологической программы, даже той, которая неаккуратно выполняется, нет, а «понятия» годятся в употребление для избранных паханов. Ни «самодержавие, православие, народность», ни «пролетарии всех
стран, соединяйтесь», ни «права человека и свобода совести» — никакая общая формула бытия среди братков не приживется.
Надо ли дополнительно объяснять, что в отсутствие идеи и идеологии любой термин, любая категория лишены смысла, И когда звучит отчаянный призыв: модернизировать Россию! — в
термин «модернизация» вложить смысл не удастся. Модернизировать что? Принцип общественных отношений? Суды? Образование? Для этого как минимум требуется, чтобы сложилась очередная новая российская община — а ее нет.(сноб.ру)
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
