Я проснулся один, в холодной, не очень большой комнате, от хлопков и ярких вспышек праздничных салютов, что безумствовали своими красками во дворе моего дома, в прочем как и в других дворах. Да и не странно, новый год всё же, а если новый год, то как
водится - гуляй рванина! Вот они все и гуляют, как последний день живут, двенадцати не дождавшись. Да и соседи в добавок ко всему, как обычно, слушают ежегодное выступление президента на полной громкости, так что необходимость смотреть на часы - отпала сама собой. Я встал, одел легкие хлопковые
штаны проверил в кармане наличие пачки сигарет и зажигалки, которые так с нетерпением ждали меня почти шесть часов. И на ощупь двинулся в сторону входной двери в квартиру. Свет включать не решил ибо не хотелось прищуривать глаза приспосабливаясь к благу цивилизации после всёстерпящей тьмы, да и
показывать всему двору своё присутствие - тоже не хотелось, мало ли кто из знакомых заприметит меня на эту ночь... тем паче ярких, фееричных, разливающихся по всем стенам квартиры отблесков от беспрестанно хлопающих за окном ракет и хлопушек вполне хватало, чтобы спокойно ориентироваться в не
слишком загроможденном помещении. Так добравшись до входной двери, вопреки её обычному названию, я вышел, вышел из квартиры в общий коридор, вышел из старого года в новый год и как мне тогда даже и не предвиделось я всё же вошел, вошел в новую жизнь, ну или по крайней мере в новое незабываемое
приключение... Но тогда, тогда и совсем не задумываясь о радостях уготованных мне в только-только наступившем году или о приключениях пусть даже и самых увлекательных и незабываемых и не обращая никакого внимания на восторженные выкрики и поздравления разносившиеся по подъезду, я достал сигарету и
задумчиво закурил. Мысли после продолжительного сна не сразу упорядочились в голове и немного поразмышляв о глупости вроде выхода через входную дверь серьезно задумался над дальнейшим планом действий по проведению новогодних и рождественских праздных дней. Хотелось чего-то совершенно нового, а чего
я даже не мог сформулировать, вот нового и всё тут, вот вынь да положи!
Докурив и улыбнувшись всему миру, я оставил мысли «о чём-то новом» одному неугомонному парню в своем разуме, который меня постоянно втягивал во всякие интересные ситуации и нелепые, порой до абсурда, но весьма забавные
события, причём не просто не дождавшись моего согласия, а даже не спрашивая его вообще. И так, полностью положившись на этого парня, я, с огромным удовольствием шаркая по коридору растоптанными, но такими любимыми и удобными, «шлёпками» пошел собираться к первому в этом году выходу, может быть даже
и в свет. Пока собирался в голову пришла дельная мысль, а ведь и вправду рванина то гуляет, а значит будет шиковать, непременно будет, даже не смотря на тяжелый кризисный год, когда многим и от много пришлось отказаться, и будет обязательно шиковать на выпивку, на развлечения, но главное и на способ
передвижения. И почему бы и не воспользоваться этим, да, не попить пол ночи, а «потаксовать», так ведь и пить не с кем, а одному, да ещё и в праздник совесть точно не позволит, да и смысл пить, если за эту половину ночи можно неплохо заработать, да при этом просто в своё удовольствие, катаясь и
высматривая всё интересное в этом городе. И вот решено - сегодня таксуем, таксуем пока тот самый парень в моём разуме не втянет меня во что-нибудь непременно весёлое.
Ну, в общем, пока всё не плохо, ночка будет многообещающей. Хотя я и не любитель массовых гуляний, ведь под аккомпанемент
всеобщего веселья прет на улицы всякая челядь и дебоширит в пьяном угаре, так, а что поделать, у каждого свои понятия о праздном времяпрепровождении. А челядь она на то и челядь чтоб заблуждениям поддаваться с рвением праведным.
И вот пока я тут возмущался на мелкие сущности жития, машина уже
прогрелась. Куда поедем шеф?! Как куда? Ведь ясно дело куда! На Уралмаш поедем! Почему именно на Уралмаш?! Так всё просто – это относительно отдаленный от центра район, в который мне ближе всех ехать. Да и нравится он мне, построен как-то интересно, толи звездой, толи кругами, а может и звездой и
кругами. Да и как бы он не был построен нравится мне он контрастами своими, вот взять хотя бы районную площадь, тут Вам и известная всем «Сталинка» высокая, но малоэтажная, так немудрено потолки то небось метра по четыре будут, да и фасад отделан с явным изыском, в вензелях, лепных сандриках над
оконными и дверными проёмами, на крыше остатки былой роскоши в виде парапетов с полуразрушенными вазами. Пафосное здание, с размахом, с претензией, кухонь в квартирах не было, зато когда-то была столовая на первом этаже, а ведь и правильно – советский человек должен питаться в столовой. Хотя и сам
удивляюсь, причем здесь советский человек, ведь дом, построенный в довоенное время, именовался «Мадридским» и жили в нём беженцы из Испании. А теперь вместо столовой там красный уголок капитализма – предприниматель индивидуальный завёлся. И напротив всего этого великолепия ранней советской эпохи –
клетушки из голого «бублика» что «Хрущевками» зовутся, тут идея была одна – лучше маленькие, но много, чем большие, но мало, да и барельефы – это всё нескромность буржуйская, проще надо жить товарищи, не в этом ваше счастье. Через дорогу от вечной состязательности вольных и сытых с притеснёнными,
расположился загибающийся в коликах борьбы за собственность и экономических потрясений работяга завод, блиставший когда-то славой труда ударников производства, позже пережеванных вдоль и поперек перестройкой.
И так, между этими представителями разных эпох одного советского периода, с румяными
от мороза щечками, перебирая вязаный шарф, оказался мой первый пассажир. Весёлая, представительная, юная и очаровательная прелестница с золотыми волосами. Ммм… это был настоящий шарман, в этот самый момент воссияли в разуме моём житницы лучезарные, эки над полями Елесейскими Райскими благоуханными,
аки воздояние небес в меру ощутимую. И как только они угадали те самые благотати, мною же возжеланные, в коих я нужду пытаю?! Не знаю, но угадали же как-то!
- «Добрый вечер, очаровательница!»- сказал я, вглядываясь в её чудесные глаза.
- «И Вам добрый!» - чуть рассмеявшись
озорным, по детски звонким голосом, незамедлительно ответила она.
- «Прошу на борт, Ваше очарование!» - продолжил я, сопроводив слова пафосным жестом. Она, не задумываясь села на задний диван, так же чудесно улыбаясь достала телефон и кому-то сообщила приветливым голосом, что всё
хорошо она уже едет и продиктовала номер моего транспортного средства. Я настроил зеркало заднего вида, так что бы видеть её чудесные глаза и улыбку нежных губ, быть может она и не заметила, хотя нет, точно заметила и улыбнулась ещё сильнее, её улыбка так и не собиралась прятаться в суматошном
потоке мыслей и буйств чувств праздничной ночи. Это собственно и радовало меня до безумия, вселяя свет в глубины души, которая уже давно, со смиренной грустью и Вселенской пустотой топла в сумбуре и челядстве этого серого мира, ожидая чистых и светлых явлений, которые обязательно вселят в неё огонь
и силы, чтобы освободить увязшие мощи и вспорхнуть расправив крылья. Я набрался наглости и представился… Её улыбка стушевалась на мгновение и я понял что не стоило так поступать. И тут я вспомнил, что совсем забыл узнать куда ей надо, и что толку что я вспомнил, если она уже начала говорить:
- «А куда мы едем?! Вы ведь даже не спросили меня! А уже стали представляться!». Тут мне стало совсем не по себе… Повисла театральная пауза, затяжная театральная пауза… А когда она добавила, что ей надо совсем в другую сторону, тут меня и накрыло такое чудовищное смятение, что та самая топь
поглотила меня уже с головой. Я не знал как оправдаться и что сказать, все слова и мысли разбежались и даже не собирались возвращаться. Я с трудом поймал самое чахлое и потрёпанное, да и то потому что оно разбегалось медленнее всех и просто не успело убежать так же быстро как и остальные:
-
«Да, Вы правы! Извините! Куда Вам нужно?!» - спросил я, потихоньку уводя машину на разворот.
- «Nского, дом 15. И как можно скорее, пожалуйста.»
(Вот так, вот так ты всё испортил, просто взял и испортил, б-е-з-н-а-д-е-ж-н-ы-й ты человек, это ж надо было так всё завалить…) –
Крутилось в моей голове, на столько четко и громко, что я не сразу расслышал её:
- «………»
- «Простите что, я отвлёкся?!» - попробовал переспросить я.
- «Олеся, я говорю меня зовут О-ле-ся!» - Повторила она по слогам и её улыбка вернулась к нежным губам и искрящемуся
взгляду!
(Хм… а ведь может и не так уж и безнадежен ты?!) – Сменились мысли в голове, а душа стала снова расправлять крылья.
«И так… Nского 15, Nского - так Nского! Быстрее – так быстрее!» - сказал я, хотя и не очень хотелось укорачивать этот пленяющий миг, но я же не мог
расстроить её чудесную улыбку – не мог, и поэтому, только поэтому топнул в гашетку акселератора. Пока ехали, я пытался придумывать слова, слова ещё никем не придуманные, проникновенные и чарующие, а всё для того, чтобы задавать ей вопросы, и слушать ответы этим озорным и звенящим по-детски голосом.
О чём я её спрашивал я так и не помню, я делал это на машинально, иной раз совсем не задумываясь, а слушал – слушал выхватывая и отделяя каждую интонацию, каждой буквы, каждого слога. С упоением наблюдая как она строит предложения и обороты, как славно и дивно у неё получается говорить, ведь
говорить – это великий дар, но не у всех так славно получается это делать. И всё больше понимал, что мощеньки мои бренные освободилися от топи зыбкой, крылья расправили и уже давно парят в высоком полёте над смиренной грустью и пустотой Вселенской, над челядством и тленом мира в плоть заточенного. И
в полете своём веселятся восторженно и плюют на челядь скорбную, да, плюют, и наконец-то за все эти месяцы, сложившиеся в годы, плюют с верху в низ! И всё это благодаря этой томной, совершенно неземной, фее, прелестней которой я ещё не встречал в мире этом. Да и в другом я уверен таких тоже нет… Она
одна, одна и здесь, в моей машине, смеётся и улыбается, радуется как ребёнок!
- «А что это, тут у Вас, постоянно катается по заднему сидению?!» - с легкими нотками возмущенности спросила она.
- «Пиво, Жигулевское, ровно пять литров в одной посуде, оно живое и свежее!» -
ответил я.
- «А зачем так много?!»
- «Олеся, Вам правда, это интересно?!»
- «Так да, я просто не могу понять, зачем столько и именно Жигулевского?! это же Жигулевское… ну вот зачем его так много?!» - И тут я понял, что Жигулевское отвергнуто, а я не понят
вообще.
- «Хм… я Вас понял, почему Жигулевское, да так много?! Всё просто - есть много разного пива на любой цвет и вкус, хотите в банках, а хотите в бутылках, иностранных марок много, ну вот например Миллер, гламурное пиво, если ты пьешь Миллер то вроде как это показатель, ну или та же
история с Хайнекен. Но Миллер и Хайнекен – это просто пиво. А вот «Жигулевское» это пиво с историей, и благодаря этой истории его можно с легкостью пить зимой, ведь именно эта история и согревает! Вот вспомните, как его только не отпускали: в молочные бидоны, в полиэтиленовые пакеты, в пивном ларьке
в стеклянные банки разного калибра или кто не стесняется - так сразу в кружку, причем эту кружку в ларьке и дадут! Так и пить его надо по особенному: в зависимости от того, хочет пить душа или не хочет. Если не хочет то стартовая порция – ровно литр, если она неуверенна – тогда полтора, а если она
желает сие… то тогда уже как минимум два. Принимаю я значит на грудь стартовую порцию быстро, без остановок и иду курить. И пока я курю, меня настигает то самое приятное состояние, когда только-только начинаешь пьянеть. А состояние это несет телесную негу, изнемогающую разум эйфорией мысленных
затуханий. И после достижения этого состояния я возвращаюсь к своему «с историей» и пью по немногу, наслаждаясь лёгким вкусом и поддерживая состояние «Только-только захмелел».
- «Понятно!» - произнесла она, еле пробиваясь через заливистый смех! И добавила – «Мы уже скоро приедем…».
И вот это «Скоро приедем» было как в спину финский нож, он заставило меня опомниться и стать вновь серьёзным, серьёзным от осознания того, что всё вот-вот закончится. Весь этот полет, хотя нет, полёт останется, а вот улыбка, её улыбка, вот она – точно закончится. И взгляд, исполненный искрами
радости, тоже её – тоже закончится. Я был готов к этому, ведь все когда-нибудь кончается. Но в этот раз я задумался над тем как же это всё надо закончить, как-то же необычно надо, ну не так как всегда… И тут я ляпнул:
- «Хотите я, Вам спою, вот так просто, возьму и спою?!» - после
конечно в голове разразилось гневным тоном – (Ё-маё, чё совсем дурак?! Петь он тут собрался, во дает…) Но уже во второй раз эти мысли были прерваны самым необыкновенным и прелестным голосом, самой очаровательной феи на этой земле:
- «А о чем?!» - с неподдельным интересом спросила меня,
эта золотоволосая красавица.
- « О том, что здесь и о том, что сейчас за бортом, её написал очень хороший человек» - сказал я.
- «Давай!» - сказала она, не сдерживая звонкого смеха совсем!
* * *
Я купил себе ночь, обычную зимнюю
ночь.
С пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
Чем в орущем апреле мякину распутниц толочь,
Я остаюсь с крещенскими в кровь целоваться метелями.
Я купил себе ночь, недорого – за пол цены,
За удачную рифму, за добрых два слова с полтиною.
И теперь,
когда всюду дымящийся угль весны,
Я спасаюсь ночами крещенской серебряной кривдою.
Ах, апрель мой апрель, лягушачья злая вода,
Мне бы сбросить цыплячью кожу твою до зари.
Когда ночью взойдет семипалая в небе звезда,
Когда слепнут в снегу электрические фонари.
Когда сердцу нужна не трезвонящая капель,
Ведь оно как Помпей засыпано черной залой.
Ах, апрель мой апрель – седьмая кисельная кровь,
Ах, январь мой январь – лубяное волшебство.
Юный Лель, говорят, ты всё ещё веришь в любовь?
Юный Лель, а я вот не верю уже в
рождество.
Говорят, говорят, Юный Лель – это только слова,
Всё слова, всё не больше чем слово, всё не больше чем сон.
Юный Лель посмотри, покатилась моя голова,
Это значит в апреле я снова, как раньше, влюблен.
Я купил эту ночь для себя. Да нет – для
неё!
Не пророк я, но иногда мне удаются пророчества.
Она слабость моя, она просто бессилье моё,
Но бессилье пройдет и останется лишь одиночество.
Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь.
С пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
Чем в орущем апреле
мякину распутниц толочь,
Я остаюсь с крещенскими в кровь целоваться метелями…
И так я прибыл на улицу Nского, дом 15, остановился, обернулся через плечо и сказал:
- «Ну вот и приехали, всего Вам доброго, прелестница!»
- «Сколько я Вам должна?!»
-
«Всего одну искреннюю улыбку, их конечно и так было много, но я думаю эта будет не лишняя!»
- «Спасибо, и за песню тоже спасибо!» - ответила она, нежно улыбнулась и выпорхнула как ангел из машины, растворившись в темноте неосвещенных дворов, звонко хрустя снегом под ногами. Я закурил,
продекламировал ещё раз и в слух, теперь уже самому себе:
- «Я купил эту ночь для себя. Да нет – для неё!
Не пророк я, но иногда мне удаются пророчества.
Она слабость моя, она просто бессилье моё…»
Немного погодя с тяжелым выдохом добавил: «Но бессилье пройдет и
останется лишь одиночество...»
Развернулся, выехал из двора и тоже растворился в темноте города, также скрипя морозным снегом, но под колёсами…
4/6 |
| Поделиться:
Re: Не ангелу, в благодарность за один светлый час...
Цитата: От пользователя: Spellcaster Мужской
Дата рождения 01.01.1979
Дополнительная
информация Хулиган и баламут со стажем, сам по себе, свой собственный.
как-то автор со своей инфой не гармонирует...
0/0 |
| Поделиться:
Re: Не ангелу, в благодарность за один светлый час...
