Немного пасмурно сегодня... Х#йня.
Антон решал вопросы, трудно ли быть богом ему?
И сколько стоит доза радости, если печаль не стоит ничего?
И хочет-ли он быть там, где всё решено?
Собачьи глаза намокли каплями.
Скулит душа, скребёт лапами.
Полные пакеты
папирос, минеральная вода,
И письма с букетами роз.
Куда течёт река? И где берёт начало она?
На волнах снимая мокрую одежду.
Вперемешку с пеной и надеждами.
К югу мокрой спиной, зачарованный.
Снежной красотой стоял Антон.
Белым бархатом, горы сверкали
каратами там.
Тот стоп-кадр, плавно, так как надо.
Неторопливо снег таял, превращаясь во влагу.
Всё будет как обычно. Подумал он.
Миллионы хлопьев спустят горы и утонет мечта.
Сегодня днём судьба обещала Антону.
Новые силы. Все самые сильные стороны.
Обнажённые тела на земле переплетались.
Руки гладили пальцы вонзив ногти в талию.
Там где мать смотрела фотографии детей.
И вместе с ними копалась в хронике дней.
Болеет Антон. Замерзает. В городе дуют ветра.
На порывах пьяный воздух изо рта.
Кривые
рельсы. Стальные полосы.
В окне вагона горит бордовый закат.
У перрона полные дамы, дарят за деньги.
То чего не хватает. Хватило вчера.
А уже понедельник мается. Остановка Площадь Ленина.
Антон заснул ещё на Удельной как будто пьяный в стельку.
Во сне его
навестила тётя Вита, мать, отец и друг Никита.
Говорили слитно. Видно трудный день был вчера.
Заметно это. Антон был дома, но в этом доме ветра.
И как этот чёртов мир станет моим?
Если меня может предать моя мать?
Куда мне деться, от мутных глаз тех людей?
Ведь я же вырос с ними и в чём причина злобы моей?
Дома из окна, машины мелькали.
Антон в городе теряет молодость.
Его встречали гроздья пыльной рябины.
Глаза детей невинных - будущих психов. Объ#баных спидом.
В сторону где горели огнём шпили.
Зарычали в
спину проезжавшему мимо Антону.
Сколько лет этот город тонет под накипью.
В один момент он закроет глаза его.
Куда течёт река? И где берёт начало она?
И всё-таки вопросы мучали.
На следующий день Антон уже выбрался в центр.
Метр за метром. Прямо к храму.
Но сперва решил зайти в шаверму.
В таких местах обычно прожигают время личности.
Но здесь всё было как то нетипично.
Слишком много спичек, слишком много салфеток для рук.
Слишком много камер на стенах и никого вокруг.
Не было привычных глаз пустых перечниц.
Девиц в фартуках, пения певиц в динамиках.
Паранойя окутала Антона. В миг. Долбила по ушам.
Тик-тирик-тик-не-буди.
Пока ещё не судим, откуда эти вопли, голоса, капли?
Собачьи глаза намокли. Душа настойчиво тянула к храму.
Но обезображенное худое тело как то
сидело упрямо.
Наверно всётаки трудно быть богом.
И быть ли им вообще? Богом быть зачем?
Антон запел.
Я замерзаю в городе, дуют ветра.
В городе. Летают пули, в любое время замерзает тело.
Тема интересна. Время кормит демонов.
Время, где моя вера?
С утра я направлялся к храму.
Но под вечер снова заснул на Удельной.
А вот уже и вторник задаёт свой ритм.
Как я мог убивать время, будучи сам убитым?
Полуукрытым, полуодетым, валявшимся у сцены.
Меня будили пьяные бармены.
Капли. Собачьи глаза намокли
каплями.
Скулит душа, скребёт лапами.
Полные пакеты папирос, минеральная вода,
И письма с букетами роз.
Я узнал, что у меня
Есть огромная семья
Мак и белый порошок
Конопли большой мешок
Водка, пиво разливное
Это все мое родное
Все на свете прет меня
Наркоман наверно я....
Немного пасмурно сегодня... Х#йня.
Антон решал вопросы, трудно ли быть богом ему?
И сколько стоит доза радости, если печаль не стоит ничего?
И хочет-ли он быть там, где всё решено?
Собачьи глаза намокли каплями.
Скулит душа, скребёт лапами.
Полные пакеты папирос, минеральная вода,
И письма с букетами роз.
Куда течёт река? И где берёт начало она?
На волнах снимая мокрую одежду.
Вперемешку с пеной и надеждами.
К югу мокрой спиной, зачарованный.
Снежной
красотой стоял Антон.
Белым бархатом, горы сверкали каратами там.
Тот стоп-кадр, плавно, так как надо.
Неторопливо снег таял, превращаясь во влагу.
Всё будет как обычно. Подумал он.
Миллионы хлопьев спустят горы и утонет мечта.
Сегодня днём судьба обещала
Антону.
Новые силы. Все самые сильные стороны.
Обнажённые тела на земле переплетались.
Руки гладили пальцы вонзив ногти в талию.
Там где мать смотрела фотографии детей.
И вместе с ними копалась в хронике дней.
Болеет Антон. Замерзает. В городе дуют ветра.
На порывах пьяный воздух изо рта.
Кривые рельсы. Стальные полосы.
В окне вагона горит бордовый закат.
У перрона полные дамы, дарят за деньги.
То чего не хватает. Хватило вчера.
А уже понедельник мается. Остановка Площадь Ленина.
Антон заснул ещё на
Удельной как будто пьяный в стельку.
Во сне его навестила тётя Вита, мать, отец и друг Никита.
Говорили слитно. Видно трудный день был вчера.
Заметно это. Антон был дома, но в этом доме ветра.
И как этот чёртов мир станет моим?
Если меня может предать моя мать?
Куда мне деться, от мутных глаз тех людей?
Ведь я же вырос с ними и в чём причина злобы моей?
Дома из окна, машины мелькали.
Антон в городе теряет молодость.
Его встречали гроздья пыльной рябины.
Глаза детей невинных - будущих психов. Объ#баных спидом.
В
сторону где горели огнём шпили.
Зарычали в спину проезжавшему мимо Антону.
Сколько лет этот город тонет под накипью.
В один момент он закроет глаза его.
Куда течёт река? И где берёт начало она?
И всё-таки вопросы мучали.
На следующий день Антон уже выбрался
в центр.
Метр за метром. Прямо к храму.
Но сперва решил зайти в шаверму.
В таких местах обычно прожигают время личности.
Но здесь всё было как то нетипично.
Слишком много спичек, слишком много салфеток для рук.
Слишком много камер на стенах и никого вокруг.
Не было привычных глаз пустых перечниц.
Девиц в фартуках, пения певиц в динамиках.
Паранойя окутала Антона. В миг. Долбила по ушам.
Тик-тирик-тик-не-буди.
Пока ещё не судим, откуда эти вопли, голоса, капли?
Собачьи глаза намокли. Душа настойчиво тянула к
храму.
Но обезображенное худое тело как то сидело упрямо.
Наверно всётаки трудно быть богом.
И быть ли им вообще? Богом быть зачем?
Антон запел.
Я замерзаю в городе, дуют ветра.
В городе. Летают пули, в любое время замерзает тело.
Тема интересна.
Время кормит демонов.
Время, где моя вера?
С утра я направлялся к храму.
Но под вечер снова заснул на Удельной.
А вот уже и вторник задаёт свой ритм.
Как я мог убивать время, будучи сам убитым?
Полуукрытым, полуодетым, валявшимся у сцены.
Меня будили
пьяные бармены.
Капли. Собачьи глаза намокли каплями.
Скулит душа, скребёт лапами.
Полные пакеты папирос, минеральная вода,
И письма с букетами роз.
Бедный Рома... Как тебя жизнь-то не пощадила... :-d
Марьиванна, если ты мне хочешь сказать, какой я неудачник,
то ты можешь не удосуживать себя в этом, т.к. пощада жизни
для каждого своя, и никто не вправе указывать
другому, какая
неудачливая у него жизнь, потому как в отношении меня -
то не я плыву по течению жизни, а я выбираю ту сторону, куда
плыть. Так делают многие, и только те, кто плывет по течению,
способны бурчать обо всех, жаловаться на жизнь, и пытаться
унизить других.
Так что, Марьиванна, со мной такие штучки не
проходят, поэтому рекомендую ограничится только этим,
процитированным сообщением. /смайлик по вкусу/
Снег прячет дороги,
Снег заметает следы,
Снег гасит огонь,
Снег приносит сны.
Снег замедляет время,
Снег удлиняет путь,
Снег навевает усталость,
Но не дает отдохнуть.
Ты, наверное, выйдешь
На теплый солнечный
свет,
Если я сосчитаю снежинки,
Из которых слагается снег.
А может ты где-то дома
Сидишь у живого огня
И не считаешь снежинки,
Потому что не ждешь меня.
Марьиванна, если ты мне хочешь сказать, какой я неудачник,
то ты можешь не удосуживать себя в этом, т.к. пощада жизни
для каждого своя, и никто не вправе указывать другому, какая
неудачливая у него жизнь, потому как в отношении меня
-
то не я плыву по течению жизни, а я выбираю ту сторону, куда
плыть. Так делают многие, и только те, кто плывет по течению,
способны бурчать обо всех, жаловаться на жизнь, и пытаться
унизить других. Так что, Марьиванна, со мной такие штучки не
проходят, поэтому
рекомендую ограничится только этим,
процитированным сообщением. /смайлик по вкусу/
Дорогой Рома, с каких это пор ты утратил своё чувство юмора? Вовсе я не хотела тебя обидеть и уж тем более унизить... И, поверь, совершенно не желаю я с тобой спорить и ссориться, поскольку ты
всё-таки являешься для меня авторитетом во многих вопросах... Возможно я осмелилась допустить некое панибратство в своей фразе, поэтому приношу свои глубочайшие извинения и признаю, что шутка была несколько неуместна...
Короче, мирись-мирись и больше не дерись ;-)
Уходит старый год от нас
А новый приближается
Город полнится людьми,
Шумом, беготнёй.
А я сижу за окном
Не желая жить.
Последний день года,
На небе луна,
А
рядом котёнок,
А в глазах судьба...
Внимание! сейчас Вы не авторизованы и не можете подавать сообщения как зарегистрированный пользователь.
Чтобы авторизоваться, нажмите на эту ссылку (после авторизации вы вернетесь на
эту же страницу)
